Игорь Петрович бросился к планширю мостика. Он не видел, конечно, строгого взгляда Сомова и не слышал его грозного окрика. Он ничего не видел, кроме Люси, вбежавшей на причал.
Еле переводя дыхание, она растерянно остановилась под поднятым трапом.
— Я опоздала, Игорь! — крикнула она срывающимся голосом и только тогда заметила, что вся команда, стоявшая на местах по швартовому расписанию, ласково и сочувственно смотрит на нее. Ее растерянность смешалась с неловкостью.
— Ни одной машины, как нарочно…
— Старпом! встать на место к телеграфу! Раньше нужно было прощаться! — рявкнул капитанский голос в динамике.
Карасев немедленно очнулся и повиновался. Он даже не успел ничего сказать Люсе.
Стоя у телеграфа, он не видел жену. Он не видел, как она отбежала от кромки причала, пытаясь снова встретиться глазами с Игорем. Люся не уловила смысла резкой реплики капитана, прозвучавшей, казалось, на весь мир. С причала ей показалось, что Игорь спрятался от ее взгляда, и она не могла понять, почему. В отчаянии она смотрела на мостик, на корму «Оки», отодвигавшуюся от стенки. Вместе с этой глыбой плавучего железа отодвигался из ее жизни дорогой и любимый человек… Она опустилась на какой-то ящик, открыла сумку и принялась торопливо что-то писать на крошечных листках своей записной книжки. Уголком глаза она заметила, как нос «Оки», освобожденный от швартовов, тоже стал удаляться от причала.
Тогда она подбежала к самому краю с поднятой рукой, сжимавшей листки. Вся ее фигура взывала о помощи и участии.
Александр Александрович все видел и сейчас только понял причину того, что происходило днем с его старшим штурманом. «Э-э, брат, плохи твои дела», — про себя посочувствовал он Карасеву. У капитана Сомова совсем не сложилась личная жизнь, и он кое-что понимал в таких прощаниях… Вслух, через судовые динамики, он приказал:
— Боцман! подай на стенку бросательный!
Люся поняла смысл этих слов только через секунду, когда к ее ногам упал конец тонкого троса. Какие-то подбежавшие женщины помогли ей вложить смятые листки записной книжки между упругими прядями тросика. Один листок, плохо прижатый прядью, упал в воду, остальные бережно подняли на полубак «Оки».
— Не беспокойтесь, я передам Игорю Петровичу. Не скучайте без нас! — широко улыбаясь, крикнул молодой штурман.
Кажется, его зовут Володей, Игорь их знакомил.
Одна из женщин, помогавшая Люсе, взяла ее под руку. Люся доверчиво, благодарно прижалась к ней. Люся Дрожала от слабости и возбуждения.
