– Это несложно.
– И я собираюсь забрать вашего Говорящего-с-духами.
Вождь невольно поморщился.
– А вот это уже сложнее.
– Почему? Он вам настолько нужен здесь?
– Нет, дело не в этом. Наш Говорящий-с-духами… кхм… Знаете что, господин Тонгил… Поговорите с ним сами, и вам все станет понятно.
Истен наблюдал за оборотнями, а те не обращали на него никакого внимания. В отряде их интересовали лишь двое – Темный маг и Кирк. И если на Тонгила они смотрели с боязливым удивлением, то на Кирка – с брезгливой жалостью.
Недооборотень. Истен и не подозревал, что такие бывают.
Теперь стало ясно, отчего так странно вел себя жрец Гиты, проверявший караван перед отправлением, когда заставил их всех спешиться и каждому ткнул под нос свой амулет. Жрец чуял зверя, да только зверь был ненастоящий и амулет молчал.
Дома, в столице, Кирка, конечно, убили бы – если бы узнали. Как убивали обычных оборотней, кроме тех, которые служили Темным. Трогать мажьих слуг было слишком опасно.
В Кирет-граде Кирка просто прогнали бы из отряда. Чем ближе к южным границам, тем менее рьяно исполнялись повеления Светлых богов – уничтожать оборотней, это извращение человеческой природы.
Главная проблема заключалась в том, что звери, принявшие человеческий облик, ничем не отличались от людей. Сколько их таилось вот так, под личинами, в городах, в деревнях, на трактах?
Впрочем, теперь Истену предстояло провести рядом со зверьми несколько месяцев. И если имелось хоть что-то, способное помочь верным без амулетов определять, кто человек, а кто нет, Истен собирался это найти.
Вот они поднялись на очередной холм, и Арон вскинул руку, останавливая свой отряд. Оборотни, впрочем, тоже остановились.
В стойбище Вольных, расположенном внизу, не было ничего необычного. Такие же юрты, как у кочевников, такая же их расстановка по кругу, такое же огороженное место для лошадей… А вот то, что находилось дальше, приковывало взгляд.
Обелиск из черного камня, поглощающий солнечный свет. В два раза выше, чем самая высокая башня его северного замка. Весь покрытый ветвящимся серебряным узором… Нет, не узором. Арон прищурился. Руны. Очень крупные руны, но все же недостаточно крупные, чтобы прочитать их на таком расстоянии.
– Мы следим за Обо-Икиль, как вы распорядились, господин Тонгил, – обратился к Арону вождь оборотней.
Обо-Икиль на языке Народа Песков означало «Старый Камень». Значит, именно этот народ приложил руку к созданию обелиска?
Арон с трудом отвел взгляд от черной махины, чтобы посмотреть на оборотня. Но даже не видя обелиск, он чувствовал, как руны, высеченные на камне, продолжали взывать к нему.
