Существо не закричало от изумления и боли лишь потому, что было слишком ошеломлено напором. Когда Керс взывал к магии, она текла слабым ручьем. Ничего похожего на то, что происходило сейчас.
Существо оборвало Свой призыв к магии, и ее напор медленно, неохотно, но уменьшился. А потом и вовсе сошел на нет.
«Двуногий! Эй, двуногий! Я знаю, что ты все еще там», – обратилось Существо вглубь Себя и прислушалось.
Когда Оно, расщепленное на сотню осколков, находилось внутри Керса, то с легкостью считывало каждую мысль предателя, каждое его даже неосознанное побуждение. Но сейчас присутствие Керса виделось лишь слабой тенью. Неудивительно, – сплавляя их тела вместе, Существо оставило от человека лишь тонкий слой внешней оболочки и ту часть, которая давала путь магии. Конечно, сумей Существо воззвать к магии, оставаясь в собственном теле, Оно бы и не подумало изменяться. Но магия нуждалась в человеческом теле для своего появления. Или хотя бы в теле, человеческом только внешне.
Предатель не ответил. Вернее, ответил, но не словами, а тихим-тихим поскуливанием, которое стало громче, когда Существо на нем сконцентрировалось. Просто невнятный звук, лишенный смысла. А потом возник и мысленный образ: голый человек скорчился в углу темной пещеры, прижав колени к груди и обхватив голову руками. А еще этот мысленный образ имел запах – от него несло ужасом, отчаянием и чем-то таким, с чем Существо не сталкивалось, но что Ему совсем не понравилось. Этот последний запах был заразен и ядовит.
Существо отшатнулось. Нет, Оно не хотело больше касаться этого. Лучше уж Оно Само как-нибудь… И поскорее – поскольку маги там, за пределами кокона, уже идущего трещинами, планировали злое.
Быть может, раз Существо не смогло контролировать такой мощный поток магии, Ему следовало поступить иначе? Измениться еще раз?
И Существо вновь призвало магию, но когда ее поток хлынул, Оно не стало пытаться управлять ею, ловить ее, хоть в чем-то заграждать ей дорогу. Существо просто пропустило магию сквозь Свое новое тело, позволяя ей изливаться свободно.
Магии было очень много.
Она текла, и текла, и текла…
Текла и меняла Существо, как текущая вода меняет камни.
Текла и меняла…
– Человеком? – переспросил Арон Кирка. – Тогда кто…
Северянин замолчал. Замер, пытаясь понять, что он только что… услышал? Ощутил?
Пожалуй, подходящим словом было – воспринял.
Не звук. Не запах. Не предчувствие.
В человеческом языке недоставало слов, чтобы описать это.
