«Пришельцы прилетели!» – объявляю я стенам, старому шкафу, умолкнувшим часам, половикам на полу.
«Они высокие, светловолосые», – рассказываю я высокому старинному зеркалу в тёмной оправе с резными завитушками – в него впору смотреться красавицам в бальных платьях, с меховыми боа на голых плечах. Или бравым гусарам, или господам в цилиндрах… Но я вижу в нём только себя – лохматую модную девицу, одетую в стиле «диверсант» – в высоких сапогах, с широким солдатским ремнём поверх длинного грубошёрстного свитера.
Я прохожу по дому, половицы скрипят под моими ногами, половицы широкие, с выпуклыми от времени сучками, со щелями в промежутках. Они помнят моё детство. Если сесть на корточки, можно наковырять в щелях в разных местах всякое добро – бусинки, бисеринки, застрявшие ребром старые монетки, ржавые патефонные иголки или даже кукольный маленький ножичек из пластмассы. И со всем будут связаны истории: как потеряли, как искали-искали и не нашли. А теперь вот, через двадцать лет, нашли. Только уже не нужно это никому. Слишком поздно нашлось. И это грустно, когда ищешь, а находишь слишком поздно…
Я вытаскиваю из старого шкафа весеннюю куртку, выхожу из дома и свищу Дружку.
– По магазинам! – даю я команду.
Когда мне бывает грустно, я всегда иду в магазины. Смотрю на вещи, которые купила бы, но не куплю, потому что нет денег. И на вещи, которые не куплю никогда. Даже если будут деньги. Дружок исправно ждал меня возле дверей магазинов, а, увидев, кидался с нежностями. Возле банка он обнюхался с маленькой кокетливой жёлтой собачкой. Собачка эта ночевала на задворках банка, а днём сидела на ступеньках этого государственного учреждения и зорко сторожила. Иногда она изгоняла со своей территории подозрительных личностей, а, изгнавши, возвращалась на своё место и садилась сфинксом. Жёлтую собачку знали все в городе. Звали её Чек.
Возле лотков мы с Дружком сделали привал, и я истратила телефонные «двушки» – купила булочку с орехами. Я разделила её с Рыжиком по-братски, и мы двинулись дальше.
Возле милиции, под ёлочками, стояли на солнышке дружинники с красными повязками и с ними номенклатурного вида дяденьки в шляпах. Проверяющие. По их скучным серым шляпам и скучным серым плащам было видно, что они ничего не знают о пришельцах.
Мы приблизились.
«Это что такое? – запаниковали дяденьки. – Чья это ещё собака такая? Бродячая? Бешеная?»
– Это моя собака, – с достоинством сказала я, жуя булку. Дяденьки увидели меня и озадаченно примолкли. Дружинники оскалились. Они были молодые, симпатичные и жаждали весенних развлечений.
