Порою Василий поругивал себя за назойливость. Имеет ли он право отнимать время у доброго, занятого профессора? А когда попробовал однажды послать письмо с коротким сообщением, дескать, жив, здоров, Казанский все-таки прислал ему подробное описание сложной операции, которую сделал другой его ученик, знакомый Василию доктор, уехавший далеко на Север…
…Маша внесла окутанные белесым облаком пара пельмени.
— Какая чудесная закуска, — нараспев проговорила она.
— В чем же дело, Машенька? — спросил Борис Михайлович.
— А в том, что промчался век догадливых мужчин. — Маша взглянула на Василия, как бы спрашивая: а вы догадливы, доктор? И вместе с пельменями поставила на стол бутылку коньяку.
По всей вероятности, у хозяев было все учтено и рассчитано: гостей они посадили рядышком.
Будто напоминая Донцову о его обязанностях внимательного кавалера, Борис Михайлович сказал:
— Разреши-ка, женушка, поухаживать за тобой.
— Да, да, пожалуйста, — согласилась та и вскинула глаза на Василия. «Следуйте примеру мужа и не смущайтесь, ваша соседка ждет и будет рада вниманию…» — говорил ее взгляд.
Маша была хорошо настроена. Чувствовалось, что она вполне довольна соседством, и, с лукавинкой наблюдая, как доктор подкладывал ей в тарелку пельмени, предупреждала:
— Ой, Василий Сергеевич, довольно. Вы очень щедры… — И она как бы невзначай касалась пальцами его руки. Пальцы у нее были горячие, сухие.
Поздно вечером проводив гостей, Лариса Федоровна сказала мужу.
— Так-то оно лучше, чем устраивать петушиные бои в больнице из-за пустяков.
Пока Василий и Маша гостевали у Лапиных, над Федоровкой успел прошуметь короткий ливень, и на улице было темно и скользко. Кое-где маслянистыми пятнами поблескивали небольшие лужи.
Маша поскользнулась и вскрикнула, но Василий вовремя подхватил ее под руку.
— Спасибо, — поблагодарила она.
— Разрешите поддерживать вас?
— Да, да. Вдвоем идти безопасней.
Они подошли к ее дому.
— Ах, боже мой, и некому ставни закрыть. Мама уехала в гости к тетушке на целую неделю, а я теперь одна хозяйничаю, — тихо проговорила Маша и снова как бы невзначай коснулась его руки. Потом она отворила калитку и тихо позвала:
— Зайдемте на минутку.
Василий хотел отказаться — поздно уже, но вдруг почувствовал в своей руке мягкую женскую ладонь. Он осмотрелся по сторожам — вокруг было темно и тихо, только где-то в переулке надсадно урчал мотор засевшей в грязи автомашины.
В темной комнате Василий чиркнул спичку, чтобы зажечь лампу, но Маша дунула на вспыхнувший огонек.
