Из истории пациента.
Врач. Что вас беспокоит?
Марк. Мир.
Врач. Мир? Что вы имеете в виду?
Марк. То, как несправедливо он устроен.
Врач. По-вашему, он несправедлив?
Марк. Да, он населен миллиардами несчастных людей.
Врач. Себя вы относите к их числу?
Марк. Конечно, так же как и вас, доктор.
Врач. Ладно. А кого еще?
Марк. Всех, кого я когда-либо знал.
«Вечный голод и нескончаемый холод – вот и все их существование. Разве такой жизни они заслужили?» – размышлял Марк, лежа на раскладушке. – «Их жизнь идет под уклон, и в будущем кроме смерти их ничто не ждет. Они падают, хотя ниже, кажется, уже и некуда, разве что прямиком в гудящее пламя…»
На кухне закипел чайник, засвистел свисток, Нора позвала всех к завтраку. Марк выбрался из постели и оделся. Когда он вошел на кухню, дети уже сидели вокруг стола и смотрели на гипсового кота с отломанным ухом. Младшенькая, Кристина, скуля как кутенок, тянула к нему ручонки, а Денис, смеясь, отодвигал гипсовую поделку все дальше. Виктория наблюдала за происходящим, раскачиваясь на шатающемся стуле.
– Ах, если б только ваши рты не просили жрать, – разливая по кружкам кипяток, воскликнула женщина. С этой фразы она начинала каждое утро.
Ребятня же продолжала шалить, как будто не слыша слов матери… или попросту не понимая их сути. Не понимая того, что за каждый кусок хлеба она отдавала час своей жизни на заводе… они ели ее плоть. А она делала все, чтобы они просто жили…
Пока кипяток остывал, Нора взяла на руки Викторию и занялась ее прической. Она провела гребенкой по волосам и вдруг обнаружила, что вся голова дочери в гнидах. У той опять завелись вши.
– Что? Снова? – рассердилась женщина. – Это все из-за грязи! Из-за того, что вы никогда не хотите мыться!
– Но шампунь такой вонючий, – невинно пропищала девочка.
– Ну, уж какой есть! Или у тебя имеются деньги на другой?
– Нет…
– Или ты хочешь, чтобы я обрила тебя наголо?
– Нет, мамочка…
– В таком случае не желаю больше ничего слышать! А сейчас иди и помой, пожалуйста, свою голову.
– Хорошо.
Виктория убежала в ванную, и ее место тут же заняла собака. Животное, виляя хвостом, крутилось у ног женщины, тыкалось мордой в руки и лизало пальцы, требуя ласки и внимания.
– Ну а ты, мурло, что от меня хочешь? Не осталось больше твоего корма, придется потерпеть. А вы, дети, пейте, пока чай совсем не остыл, – обратилась Нора к Денису и Кристине. – И ты, Марк, пей… не сиди без дела.
