И действительно, на следующий день она вернулась снова. Тем временем маркиз, со своей стороны, выяснил, что у стариков Бонавентури есть сын, живший в Венеции, и что этот сын, обвиненный в похищении благородной девицы, был объявлен там вне закона; не приходилось сомневаться, что девушка, которая уронила цветок к ногам принца Франческо, прекрасная незнакомка, которую с таким тщанием прятали от всех, была той самой благородной венецианкой.
В разговоре со старухой Бонавентури маркиза словно невзначай поинтересовалась у нее, как давно она не получала известий о своем сыне Пьетро. Старушка побледнела и воскликнула:
— Стало быть, вы все знаете?!
Синьора Мондрагоне ответила, что ничего такого она не знает, но, если их одолевают какие-нибудь невзгоды, следует сказать об этом ей, поскольку, какого бы рода ни были эти беды, она, обратившись с ходатайством к принцу Франческо, в состоянии оказать бедному семейству любые услуги, какие только можно пожелать. И тогда старуха Бонавентури поведала маркизе историю настолько необычную, что ее можно было бы счесть романом, если бы не вполне искреннее выражение лица рассказчицы; вот эта история.
Примерно за полтора года перед тем Пьетро Бонавентури, грезя о богатстве и не надеясь обрести его во Флоренции, отправился попытать счастья в Венецию. Там, благодаря заступничеству своего дяди, Баттисты Бонавентури, он занял должность кассира в банке Сальвиати, одном из самых успешных и самых богатых банкирских домов Светлейшей республики.
Банк Сальвиати находился напротив дворца Бартоломео Капелло, одного из самых знатных и самых уважаемых венецианских дворян, а у этого дворянина была дочь по имени Бьянка, отличавшаяся необычайной красотой. Так вот, случаю было угодно, чтобы мансарда Пьетро Бонавентури глядела на спальню Бьянки Капелло и юная девушка, любопытная, как и полагается в пятнадцать лет, и неосторожная, не держала свое окно наглухо закрытым.
Что заставило гордую и красивую наследницу благородной семьи Капелло воспылать любовью к бедному Бонавентури, остается одной из тех сердечных тайн, какие понимает сердце и не в состоянии объяснить рассудок. Но, так или иначе, приняла она его за одного из Сальвиати или ей было известно его скромное общественное положение, суть в том, что Бьянка полюбила молодого человека и полюбила любовью столь же страстной, как та, что заставила Джульетту сказать при виде Ромео: «Или я достанусь ему, или пусть меня возьмет могила». И она досталась ему.
