Находясь там, она имела возможность не терять из виду молодых людей, хотя и не могла слышать ни слова из их беседы.
Граф низко поклонился.
Поклон этот выражал одновременно благодарность и уважение.
Клер предложила Эктору стул и села сама.
— Не стану пытаться, мадемуазель, — произнес он, — донести до вас ту радость, какую я испытываю от возможности беседовать с вами наедине; этой минуты, которая дарована мне милостью небес и от которой будет зависеть счастье или несчастье всей моей жизни, я ждал вот уже год, но лишь в последние три дня стал на нее надеяться. У вас достало доброты сказать мне на балу, что вы заметили мою взволнованность, а вызвана она была тем, что, оказавшись лицом к лицу с вами, я испытывал одновременно радость и печаль и они раздирали мне сердце. Сейчас я расскажу вам причину этих противоречивых чувств, расскажу несколько затянуто, возможно, но я смогу быть понятым вами, лишь придав моему повествованию всю ту пространность, какую оно требует.
— Говорите, сударь, — промолвила Клер, — и будьте уверены, все, что я услышу от вас, покажется мне достойным моего глубочайшего сочувствия.
— Наша семья, правда, из всей нашей семьи остался лишь я один, принадлежит к знатному роду, обитающему в Юре. Мой отец, будучи в царствование Людовика Шестнадцатого высокопоставленным офицером, Десятого августа являлся одним из его защитников; но, вместо того чтобы бежать, как это сделали принцы и придворные, он остался. Когда король умер, отец, надеясь, что еще не все потеряно и королеву каким-либо образом удастся вызволить из Тампля, собрал значительную сумму и отыскал среди муниципалов молодого южанина по имени Тулан, влюбленного в королеву и готового отдать за нее жизнь. Отец решил действовать заодно с этим человеком, а вернее, воспользоваться его положением в Тампле, чтобы спасти узницу.
Тем временем мой брат Леон де Сент-Эрмин, устав быть сторонним делу веры, в которой он был воспитан, добился у отца разрешения покинуть Францию и вступить в армию Конде.
Получив это разрешение, он немедленно отправился к принцу.
Вот о чем условились заговорщики.
В то время еще много любопытных, и в их числе немало преданных слуг, просили дежурных муниципалов, от которых эта милость зависела, позволения увидеть королеву.
А поскольку королева дважды в день спускалась в сад подышать воздухом, муниципалы ставили своих друзей на пути, по которому должна была пройти августейшая пленница, и в случае крайней необходимости те могли, если муниципал поворачивал голову в другую сторону, обменяться с королевой парой слов или передать ей записку.
