Как и предвидел молодой офицер, генерал Харти наотрез отказался.
Ролан пустил лошадь в галоп и направился обратно к Кадудалю.
— Отказался! — крикнул он издали, с такого расстояния, на котором уже можно было слышать его голос.
— В таком случае, — сказал Кадудаль, — передайте ему второе предложение. Я ни в чем не хочу себя упрекать, особенно перед лицом такого знатока в вопросах чести, как вы.
Ролан поклонился.
— И в чем состоит второе предложение? — спросил он.
— Вот оно, — ответил Кадудаль. — Генерал Харти сейчас верхом, так же как и я; он покинет строй и встретится со мной в открытом поле между двумя нашими отрядами, вооруженный, так же как и я, саблей и парой пистолетов. Исход дела решится нашим поединком… Если я убью генерала Харти, его солдаты подчинятся поставленным мною условиям: пять лет не воевать против нас, ибо пленных, как вы понимаете, я брать не могу. Если же он убьет меня, его солдаты беспрепятственно пройдут по дороге и с припасами доберутся до Ванна; мои бойцы их не потревожат. Надеюсь, полковник, на такое предложение вы бы согласились?
— Без лишних слов, я его принимаю, — заявил Ролан.
— Да, но вы не генерал Харти. Так что ограничьтесь пока ролью парламентера, и, если это предложение, от которого я бы на его месте не отказался, его не устроит, ну что ж, тогда вы вернетесь и я, будучи добрым малым, сделаю ему третье предложение.
Ролан снова пустил лошадь в галоп. Его с нетерпением ждали республиканцы и генерал Харти, которому он передал новое предложение.
— Полковник, — ответил генерал, — я обязан дать отчет в своем образе действий первому консулу. Вы его адъютант, и я поручаю вам по возвращении в Париж выступить перед ним моим свидетелем… Что сделали бы вы на моем месте? Как вы скажете, так я и поступлю.
Ролан вздрогнул. На лице его появилось выражение глубокой серьезности; он размышлял.
Через минуту он произнес:
— Генерал, я бы отказался.
— Приведите мне ваши доводы, — сказал Харти, — я хочу убедиться, что они совпадают с моими.
— Во-первых, исход дуэли зависит от случая; во-вторых, вы не можете вверять судьбу сотни храбрецов случайности, а в-третьих, в таком деле, как это, куда каждый ввязался под свою собственную ответственность, он должен защищать свою шкуру изо всех сил.
— Таково ваше мнение, полковник?
— Да, клянусь честью.
— Это и мое мнение. Так что передайте мой ответ роялистскому генералу.
Ролан вернулся к Кадудалю с той же скоростью, с какой он мчался к Харти.
