Видя, что Фуше, то ли от изумления, то ли от наглости, не двинулся с места, она покинула гостиную и удалилась в свою спальню, заперев ее на задвижку.
Два часа спустя за ней от имени первого консула явился Ролан де Монтревель.
Ролан проводил Диану в зал для приемов, оказывая ей все знаки внимания, какие, благодаря утонченному воспитанию, направлявшемуся его матерью, он был приучен проявлять по отношению к женщинам, и отправился известить Бонапарта о посетительнице.
Бонапарт пришел через несколько минут.
Благожелательно кивнув Диане в ответ на ее поклон, он промолвил:
«Насколько я понял, этот грубиян Фуше, привыкший иметь дело со своими мерзавками, был в высшей степени непочтителен с вами. Простите его: чего можно ждать от бывшего педеля ораторианцев?»
«От него я и не ждала ничего хорошего, гражданин первый консул, но вот от вас я могла ждать другого посланника».
«Вы правы, — произнес Бонапарт, — и, честное слово, вы разом дали хороший урок нам обоим; но вот я перед вами: по-видимому, вы хотите сказать мне нечто интересное; говорите».
«Вы ведь не умеете слушать, оставаясь на месте, а поскольку мне важно, чтобы вы выслушали меня, не соблаговолите ли вы пройтись со мной?»
«Пройдемся, — согласился Бонапарт. — Меня как раз раздражает то, что, когда я даю женщинам аудиенцию, они не двигаются с места».
«Наверное. Но, когда два года служишь адъютантом Кадудаля, приходится бегать».
«Вы два года служили адъютантом Кадудаля?»
«Да».
«Как же получилось, что мой адъютант Ролан не знает вас ни по лицу, ни по имени?»
«Потому что в Бретани меня знали лишь под именем Порции, а все то время, пока он был рядом с Кадудалем, я старалась держаться от него подальше».
«О, так это вы пронзили себе руку кинжалом, дабы побудить шуанов принять вас в их ряды?»
«Да, и вот шрам», — сказала Диана, приподняв рукав платья.
Бонапарт бросил взгляд на ее великолепную руку, но, казалось, увидел лишь шрам.
«Любопытная рана», — промолвил он.
«Кинжал, который нанес ее, еще любопытнее, — произнесла Диана. — Вот он».
И с этими словами она показала первому консулу выкованный из куска железа кинжал Соратников Иегу.
Бонапарт взял кинжал в руки и стал внимательно разглядывать его выделку, в самой грубости которой было нечто страшное.
«И как он у вас оказался?» — спросил Бонапарт.
«Я вынула его из груди моего брата, в сердце которого он был вонзен».
«Расскажите мне все, но быстро, мое время дорого».
«Не дороже времени женщины, которая два года ждет возмездия».
