— Старшая имела честь быть невестой императора Петра Второго.
И он рассказал офицеру обо всем, что случилось в России с тех пор, как тот уехал из Петербурга, то есть за три прошедших года.
Затем, указав ему на своих детей, которые заснули на полу, пока он вел свой рассказ, Меншиков с грустью произнес:
— Вот единственная причина моих мучений, единственный источник всех моих печалей. Я был богат и снова стал беден, но не жалею об утраченном состоянии; я был всемогущ и снова стал ничтожен, но ни о чем не жалею, даже о свободе. К тому же эти невзгоды даны мне во искупление моих прошлых грехов. Но мои дети, которых я увлек за собой, эти безвинные существа, которые спят здесь, какое преступление совершили они? Почему, Господи, ты вовлек их в мою опалу? Однако в глубине души я надеюсь, что Господь, всегда справедливый, позволит моим детям снова увидеть родину, и они вернутся туда умудренными опытом и способными довольствоваться своим положением, каким бы убогим оно ни оказалось по воле Неба. Теперь, — продолжал он, — мы расстанемся с тобой и, разумеется, никогда больше не встретимся; ты возвратишься к императору и будешь принят им; расскажи ему, каким ты меня нашел, убеди его в том, что я не ропщу на его правосудие, каким бы строгим оно ни было, и добавь, что теперь я ощущаю свободу духа и спокойствие совести, о каких не подозревал во времена своих преуспеяний.
Офицера все еще одолевали сомнения, но конвойные солдаты подтвердили ему то, что рассказал Меншиков, и только тогда он решился поверить в услышанное.
Наконец Меншиков прибыл к месту, которое было назначено ему для постоянного проживания.
Едва приехав туда, он принялся за дело и построил с помощью восьми своих слуг избу, более просторную и удобную, чем те, в каких обычно живут русские крестьяне. Она состояла из помещения, предназначенного быть жилищем Господа Бога, то есть часовни, и четырех комнат.
В первой поселился он с сыном. Во второй он разместил своих дочерей, в третьей — слуг, а в четвертой устроил склад провизии.
Его старшая дочь, та, что была помолвлена с Петром II, готовила еду для всей колонии.
Младшая дочь, ставшая впоследствии женой сына герцога Бирона, чинила одежду, стирала и отбеливала белье. Молодой Меншиков охотился и ловил рыбу.
Некий друг, имени которого ни сам Ментиков, ни его дети так никогда и не узнали, прислал ему из Тобольска быка, четырех стельных коров и разного рода домашнюю птицу, что позволило изгнанникам устроить прекрасный скотный двор.
