Все свое время он проводил охотясь в Казерте или ловя рыбу в Фузаро. По окончании же охоты или рыбной ловли король превращался в кабатчика, королева — в кабатчицу, придворные — в кабацких слуг, и охотничьи трофеи и выловленная рыба распродавались по ценам ниже, чем у простых рыбаков и охотников. Торг сопровождался препирательствами и бранью, какие можно услышать на любом рынке. То было одно из любимейших развлечений короля Носатого.
Носатому было от кого унаследовать любовь к охоте. Его отец, король Карл III, приказал построить замок Капо ди Монте только по одной причине — в августе через этот холм в изобилии пролетали славки. К несчастью, закладывая основания замка, увидели, что под фундаментом находятся обширные карьеры, откуда в течение десяти тысяч лет неаполитанцы добывали камень. На возведение подземных сооружений впустую потратили три миллиона, после чего заметили, что не хватает только одного, чтобы добраться до замка, — дороги. Становится понятно, что если бы у Карла III, как у его сына, была торговая жилка и он стал бы продавать своих славок по обычной цене, то, по всей вероятности, на каждой из них он потерял бы до тысячи франков.
События Французской революции потревожили короля Носатого в разгар этих его развлечений. Как-то ему вздумалось поохотиться на человека вместо лани или кабана: он пустил свою свору по следам республиканцев и решил напасть на них в окрестностях Рима. К несчастью, француз — животное, которое набрасывается на охотника. Так и случилось, и королю Носатому пришлось оставить свои позиции и поспешно отступить к Неаполю. К тому же ему пришлось поменяться одеждой с герцогом д’Асколи, своим шталмейстером. Король сел в экипаж слева, приказал герцогу обращаться к нему на "ты" и прислуживал ему всю дорогу, словно герцог д’Асколи был королем, а он, Фердинанд, — герцогом.
Позже повторять рассказ об этом приключении стало одним из любимых развлечений короля. Мысль о том, что герцог д'Ас кол и мог бы быть повешен вместо короля, приводила двор в отличное расположение духа.
Прибыв без происшествий в Неаполь, король рассудил, что оставаться ему там неблагоразумно. Он обратился к своему доброму другу Нельсону, попросил у него корабль, сел на него с королевой, своим министром Актоном и красавицей Эммой Лайонной, о которой у нас вскоре пойдет речь. Но поднялся встречный ветер, корабль не смог выйти из залива и вынужден был возвратиться и бросить якорь в ста шагах от берега. Тогда примчались министры, судейские, военные и стали умолять короля вернуться в Неаполь; однако король твердо решил отправиться на Сицилию и прогнал военных, судейских и министров, беспрестанно бормоча самые действенные молитвы, с тем чтобы ветер переменился. При первом же его дуновении с севера корабль поднял якорь и удалился на всех парусах.
