— Можно войти?
— Входите, — раздался повелительный голос Софьи.
— Это правда? — недоверчиво спросил он, обращаясь ко мне, и указывая на газету.
— Вы сомневаетесь? — ответила за меня Софья и властным жестом приказала ему сесть на стул. Чувствовалось, поездка в Ичкерию пошла ей на пользу. Она быстро сжилась с ролью императрицы и не собиралась из неё выходить.
Гриша с оглядкой занял указанное ему место, и в ожидании пояснений вопрошающе смотрел на меня.
— Сейчас это не имеет никакого значения, — я медленно собирался с мыслями, намереваясь, не вдаваясь в подробности, коротко обрисовать ситуацию. — Для переговоров с герцогом Ришелье летом тысяча восемьсот седьмого года Наполеон тайно посетил Одессу. Последствия его визита сказались через девять месяцев. Физиологически монархи ничем не отличаются от простолюдинов и имеют те же инстинкты. У многих, как ты знаешь, были незаконнорожденные дети. Бонапарт — не исключение. В газете об этом написано. Но пойми, публикацией я не преследовал никаких целей: ни политических, ни рекламных…
— Позволь мне тебе не поверить. Дурень думкою багатіє[6].
— Гриша, — чуть не плача, остановил я его. — В наше смутное время, когда на каждом углу стреляют, нужны ли мне новые приключения?
Он расслабился и готов был уже согласиться. Мой голос звучал так нежно и доверительно, что любой проповедник, соблазняющий с телеэкрана атеистическую паству, несомненно, позавидовал бы и перенял интонации, тембр голоса, мимику и жесты.
Софья встрепенулась и, полураскрыв рот, изумлённо выкатила глаза. Именно с такой интонацией шестнадцать лет назад произнёс я: «Софа, ты выйдешь за меня замуж?» — после чего она разомлела (подробности опускаем) и пошла под венец.
— Вспомни, — вкрадчиво убеждал я Гришу, — лет десять назад были опубликованы исследования некоего французского врача, эндокринолога, доказывающего, что вторую половину своей жизни Наполеон страдал редкой болезнью… Название вот запамятовал. Суть её — в естественном гормональном перерождении мужчины в женщину. Этим врач объяснял его полноту, женственность фигуры, отёчные ноги, депрессию в моменты обострения болезни, и непоследовательные поступки, нехарактерные для него, в сражениях при Бородино и Ватерлоо… Когда после смерти Наполеона патологоанатом исследовал его тело, он обнаружил почти полную атрофию мужских половых органов. Как ты думаешь, для чего врач опубликовал результат своего исследования? В целях саморекламы? Или в поисках исторической правды? — устало завершил я и, опустив голову, тихо пробормотал себе под нос: «ну и денёк выдался».
