, дабы продлились дни твои на земле, которую Господь, Бог твой, даёт тебе», — и в ней при переписке священных текстов случайно или преднамеренно выпало указание: «слушай жену свою». Кто из знатоков Священного Писания прав, не берусь судить, но в необходимости прислушиваться к голосу жены, я убедился через две недели после газетной публикации, когда объявился первый результат пророчеств Софьи.
…«Тихому часу» традиционно предшествуют вечерние теленовости. Настойчивый нежданный дверной звонок заставил ничего не подозревающего праправнука освободить кресло, в котором проводил он домашний досуг, устраиваясь с ногами, по детской привычке — одна нога подкладывается под себя, вторая коленкой выставляется вверх — и подойти к двери. Прежде чем беспечно открыть её, следовало воспользоваться дверным глазком, но хорошо быть умным на второй день — когда же настроение благодушное и мечтаешь заново прожить бесцельно прожитые годы, безвозвратно ушедшие с окончанием средней школы, мысли о предосторожности отходят на второй план. И дождался. Когда я опрометчиво распахнул широко дверь, начались приключения, обещанные прозорливой женщиной. На пороге гарцевал крепкий, заросший щетиной молодой человек, лет тридцати, не по сезону одетый, в лёгкой парусиновой курточке и папахе. В левой руке он держал кожаный дипломат, а из подмышки выглядывал злополучный номер «Одесского вестника». Увидев меня, незнакомец озорно сверкнул глазами и решительно протянул руку, учтиво представившись: «Салман Дасаев, адъютант генерала Дудаева».
— Евгений, — сухо ответил я, воздержавшись от рукопожатия.
Правая рука адъютанта одиноко повисла в воздухе. Салман не обиделся и, выдернув газету, протянул её мне, указывая на статью.
— Ривилис — это вы? Я не ошибся?
— Допустим.
— Евгений Ривилис? — с оттенком недоверия переспросил он.
— Он самый.
Салман расплылся в счастливой улыбке и затарахтел.
— Какое счастье в полном здравии видеть праправнука Бонапарта! Цветущим, полным мужской силы и энергии. Я думал, вы значительно старше. В редакции не хотели давать адрес, но мне тяжело отказать. И вот, я перед вами, — выпятив грудь, гордо объявил он. — Разрешите войти?
Деваться некуда. Я молча посторонился и жестом руки пригласил гостя в квартиру.
Адъютант по-хозяйски прошёл в комнату, ещё раз удостоверился, что общается с героем публикации, дважды обошёл неподвижную статую праправнука, застывшую в растерянности посреди комнаты, восхищённо разглядывая, — «как коня на базаре» — злился я. Незваный гость цокал языком и восторженно приговаривал:
