Хозяева жили бедно: в комнате стоял стол, две старые деревянные кровати, топчан, сундук, окованный жестью, табуретка. В правом углу висели образа, засиженные мухами.
В эту ночь хозяин избы был один: жену и сына отправил в деревню и наказал: «Сами поправляйтесь и привезите домой продуктов». Он только что вернулся из длительного рейса и, уставший, готовился ложиться спать, как вдруг услышал осторожный стук в окно, выходившее на задний двор.
Машинист перестал возиться с постелью, внимательно прислушался и не спешил отзываться. После повторного стука он открыл скрипучую дверь, ведущую в сенцы, и, не выходя на улицу, спросил:
— Кто там?
— Сидорыч, это я… Не мешкай, открывай! — послышался приглушенный голос. Неизвестный дернул за дверную ручку.
— Кто ты? Как фамилия? — задал вопрос машинист, прислушиваясь к шороху за дверью. Он хотел определить, один человек стучится к нему или несколько.
— Неужто не узнаешь, ни в солдаты, ни в матросы?! Это я, я, Налетов!
Дверь приоткрылась, и высокий порог переступил молодой чубастый парень.
— Матрос?! Ты? — удивился хозяин дома, протягивая крепкую руку вошедшему и закрывая дверь на крючок.
Сидорыч прошел в кухню, а за ним, пригибая голову, чтобы не стукнуться лбом о притолоку, — матрос.
— Как видишь, братишка. Чуть было не отдал швартовы в преисподнюю. Уже одной ногой стоял в гробу, а другой упирался в крышку. Но об этом потом. А теперь главное скажи, Сидорыч, ни в солдаты, ни в матросы: твоя изба за это время — не на подозрении у полиции? Ты же знаешь, сколько наших братишек арестовано на явочных квартирах!
При свете слабого огонька машинист разглядывал Налетова. Матрос похудел, оброс, но возмужал и, как прежде, сохранял бодрость духа.
— Пока бог милует, — успокоил партизана машинист. — Если ты сам их сюда не привел. Только в крайнем случае кое-кто из наших посещает меня, а так — нет. Проходи, что ты, как по минному полю, ступаешь?
Хозяин дома задернул старенькую занавеску на окне.
— Пойдем в комнату.
Сидорыч сел на сундук, а гостю пододвинул шаткую табуретку.
— Садись, в ногах правды нет. Хотя ее не только в ногах нет, вообще нет и неизвестно, когда будет. Да как же это тебе удалось бежать? Это чудо какое-то. Рассказывай. — Машинист был членом подпольного комитета большевиков и хотел узнать подробности побега.
Матрос сидел, широко расставив ноги. Он тряхнул чубом и проговорил:
— Ты, братишка, думаешь, что я к тебе пришел от тещи? Прямо с горячих блинов? Я целый день не евши, даже крошки во рту не держал!
