Отдохнув, Кешка пошел бродить вразвалку по базару, раздавая остатки афишек. Ему казалось, что опасность миновала: раз его не схватили во время разбрасывания подпольных прокламаций, значит полиция не пронюхала о его работе. Правда, его беспокоило, не засыпался ли Ванька. Ведь он с Корешком, а Корешок — помеха: не может быстро бегать. Но все же больше половины дела было сделано.
К концу дня рынок опустел. Дворник подмел базарную площадь, хозяева лавок опустили на окнах ставни из гофрированного железа и ушли домой. Только китаец дозором ходил около магазинов, проверяя целость запоров на дверях и окнах.
Стало быстро темнеть. Зажглись оплетенные проволочными сетками электрические лампочки, тускло освещая фасады торговых рядов.
Раздав театральные афишки, Кешка пришел к сверкающему огнями иллюзиону Никитина. Он честно выполнил свой долг и со спокойной совестью рассуждал: «Разыщу братву. Отдам Корешку последние прокламации. Пусть и он поработает. Пусть подбросит. Сейчас даже лучше — темно. А то хныкать будет целую неделю». У иллюзиона друзей не было, и Кешка направился в типографию за контрамарками, но по дороге его окликнули:
— Дошлый, ты куда? Хочешь, прокачу до самого вокзала?
Кешка узнал знакомого извозчика-подростка, сидящего на козлах экипажа с фонарями, запряженного низкорослыми кобылицами.
— А ты с вокзала куда поедешь?
— Быстро сделаю одно дело, а потом куда тебе надо, туда и отвезу, — дружески приглашал тот.
Стоявший в толпе Удавка слышал весь разговор Кешки с извозчиком. Он понял, что мальчик может уехать на извозчике и что это и есть критический момент, когда по правилам контрразведки считалось: все средства хороши для достижения главной цели — задержать крамольника!
Соблазнившись ездой в легковом экипаже, Кешка согласился. Он подошел к козлам и только хотел поставить ногу на ступеньку, как вдруг увидел по ту сторону экипажа лицо контрразведчика. Кешка узнал в нем того самого сыщика, который в памятный день арестовал на товарном дворе дорогого для него человека — матроса Налетова. Кешка на миг замер, потом попятился, проворно повернулся и пустился бежать вдоль улицы.
Извозчик, видя, что с его товарищем произошло что-то неладное, пустил коней вскачь и скрылся в темноте.
Не поднимая шума, Прешиперский пустился за Кешкой.
Навстречу мальчику шел бойскаут. Видя, что за беспризорником гонится знакомый ему контрразведчик, скаут преградил Кешке дорогу. Кешка вывернулся и понесся во весь дух дальше. Одна лишь мысль сверлила его мозг: «Гонится или нет?» Оглянуться он боялся.
