— Это Додик, — произнес Додик негромко. — Могу я поговорить с Николаем Евгеньевичем?
— Минутку, — ответили ему, и Додик судорожно вздохнул.
Наконец на том конце отозвались:
— Да, Додик, слушаю? В чем дело, где Хосе?
— У нас проблемы, Николай Евгеньевич, — произнес Додик. — Я бы хотел срочно поговорить с Маэстро.
— С Маэстро? — переспросил Николай Евгеньевич. — А с президентом Клинтоном не хочешь поговорить? Не валяй дурака, Додик, что у вас за проблемы? Где бумаги?
— Бумаг нет, Николай Евгеньевич, — прошептал Додик. — Нам подсунули куклу…
— Что?! — рявкнул Николай Евгеньевич. — Ты с ума сошел! Вам надо было только отдать деньги и получить бумаги, а вы прокололись? Ты это хочешь сказать?
— Это Хосе, — торопливо стал объяснять Додик. — Он попросту понтанулся…
— Я знать не хочу, чем вы там занимались! — заорал Николай Евгеньевич. — Вы прокололись!.. И ты об этом хотел доложить Маэстро?!
— Дайте же мне сказать! — не выдержав, закричал и Додик. — Я звоню потому, что Хосе может наломать дров. Мы проследили Алика, который нас кинул, и выяснили, что он работал на Алхимика.
— На Алхимика? — переспросил озадаченно Николай Евгеньевич.
— Да, на одну из контор Алхимика, — подтвердил Додик. — Теперь, чтобы перехватить доставку бумаг, Хосе хочет бомбить эту контору. Он уже собирает команду.
Николай Евгеньевич промолчал. Что-то буркнул кому-то рядом, потом сказал Додику:
— Ладно, рассказывай по порядку. Что там у вас стряслось?
Додик стал рассказывать, осторожно поглядывая на дверь. Он старался быть предельно лаконичным, потому что больше всего опасался, что вернется Хосе и застукает его.
— Понял, — сказал в конце Николай Евгеньевич. — Ну и как ты думаешь поступить?
— Прежде всего я хотел бы, чтобы Маэстро обо всем этом узнал, — признался Додик.
— Маэстро не любит стукачей, Додик, — усмехнулся Николай Евгеньевич.
— Я полагаю, ему следует об этом знать, — повторил Додик. — До меня доходят слухи о том, что на наших верхах идут какие-то процессы…
— Какие процессы? — грубо бросил Николай Евгеньевич.
— Политические, — сказал Додик. — Я в том смысле, что Маэстро должен знать, на кого он может положиться.
— Ясно одно, — отрезал Николай Евгеньевич. — На вас он положиться уже не может.
— «На вас», это слишком общо, — буркнул Додик.
— Сейчас пойдешь с Хосе до конца, — приказал Николай Евгеньевич. — Бомбите этот «Пегас», бомбите, если хотите, Совет Министров, но бумаги должны быть у вас! С Маэстро я поговорю сам.
