Спали порознь, муж спал на лоджии, пытаясь «взбодрить организм» по совету какого-то целителя. Однажды утром Марина вышла на лоджию и увидела, что у мужа вытекла из носа сопля, и примерзла к полу. В этот момент она четко поняла, что любовь к этому мужчине покинула ее. Навсегда или до рождения ребенка, точно она сказать не могла, но уже было потрачено столько средств, и пережито столько боли и страданий, что надо было довести начатое дело до конца, и все-таки постараться родить. Родить — ему — ребенка, которого он так хотел. А потом, наверное, все-таки оставить мужу этого ребенка и уйти из отношений, окончательно и бесповоротно, чтобы пожить хоть чуточку для себя, снова выйти на работу, одевать утром, не спеша, осторожно, на узкие щиколотки дорогие тонкиеколготки и красить ресницы, потом торопливо бежать за уходящим с остановки трамваем, или вызывать к подъезду такси. Не заморачиваться с приготовлением обеда из семи блюд, а сбегать в обеденный перерыв и купить всоседнеммагазине пачку кефира и творожный сырок, сожрать все это на рабочем месте с аппетитом, и вечером ехать домой в общественном транспорте, спокойно и вальяжно, не торопясь никуда. Потом, проходя мимо, зайти в кафе рядом с домом, съесть порцию жирного пломбира, под хорошую музыку, может даже спеть в караоке с парочкой случайных знакомых, слегка подвыпивших молодых парней. Потом прийти домой, рухнуть на диван, не снимая колготок, а потом там и уснуть спокойным сном одинокой женщины, которая живет только для себя, без мук, без боли и унижений.
Но об этом Марина позволяла себя думать, только после минут слабости и отчаяния, когда, вдоволь наплакавшись после очередного унизительного посещения врача-гинеколога, она чувствовала себя особенно опустошенной и «выпотрошенной», как рыба на прилавке большого магазина, на которую смотрят толпы проходящих покупателей, но никто ее не покупает, потому что никому-то, она, по сути и не нужна…
Это чувство ненужности приходило к ней все чаще, Марина, с ранней юности, заслуженно считавшая себя красивой и удачливой, все больше ощущала себя неполноценным человеком, и это стало проявляться в ее поведении. Она вздрагивала при любом громком звуке, вжимала инстинктивно голову в плечи, если к ней обращался муж, или кто-то окликал ее на улице из знакомых. Отношения с мужем были такими, что она часто спрашивала себя, что делает в ее жизни этот чужой человек. Ее стала раздражать даже его манера говорить, глотать, неприятны были движения кадыка на его шее, когда он жевал, они вызывали непреодолимое желание вцепиться ему в горло острыми, наращенными в модном дорогом салоне красоты глеевыми ногтями. Марина, несколько раз испытав подобное не слишком приятное чувство, сняла глеевые ногти. Убрала их длину, заменив гелиевый дизайн ногтей на модный «Ши-Лак», но это не помогало. Через год она уже люто ненавидела мужа. И в этот момент ему пришла идея отвезти ее в Швецию на процедуру искусственного оплодотворения, поскольку после трех лет мучений и хождений по врачам дома, российским клиникам Игорь уже не доверял.
