Тоска.
Зябко кутаясь в теплый меховой плащ, я бродила по пустой галерее летней птицей, забывшей улететь в теплые края.
* * *
Вечером я нечасто спускалась в общий замковый зал, а если и приходила, то ненадолго. Чужого веселья я не разделяла, трюки жонглеров меня не развлекали, песни менестрелей вызывали только тоску. Мне нечего было делать среди радующихся жизни людей. Но в этот вечер дядя давал прием по случаю приезда двух своих соседей — лордов Марведа и Пернея, а также некоего лорда Кетраза, проездом остановившегося в Харвизе по пути на север, к границе оккупированных Ла-Ренейдой земель с какой-то тайной миссией. Ему нужна была я. Но переговоры от моего имени вел дядя.
За длинным верхним столом, предназначенным для хозяев замка и их гостей, я сидела между лордом Кетразом и своим кузеном Дуном, тринадцатилетним сыном Эмиса Ноа. Уже одно то, какое внимание оказывал мне немолодой лорд с холодными безразличными глазами, заставляло болезненно сжиматься сердце. Зачем он здесь? О чем они договорились за час до застолья? Какую сделку заключили? Почему дядя, победно улыбаясь, просил меня зайти после пира в кабинет? Вряд ли для того, чтобы спросить моего мнения. Если речь действительно шла о том, о чем я подозревала, то решение скорее всего уже принято, за моей спиной, без моего участия и влияния. Да и что я могу сделать? Найдя мне подходящего мужа, дядя найдет тысячу доводов убедить меня в том, что это наилучший, наивыгоднейший для меня вариант. Чтобы настаивать на своем, я должна была иметь собственные силы, собственное мнение или собственную армию. Ничего этого у меня не было.
Пир превратился в пытку. Кусок застревал в горле, еда становилась безвкусной и постной. Единственное, чем я скрашивала пребывание за столом, было вино. Я пила маленькими глоточками, понемногу, и все равно выпила больше, чем когда-либо. Но вино не пьянило. Страх, угнездившийся где-то в животе и противно ноющий, не отпускал. Я боялась взглянуть на соседа по столу, чтобы не увидеть в его глазах ответ на свой незаданный вопрос.
Время от времени наклоняя голову вперед, чтобы ответить на вопросы дяди, сидевшего справа от Кетраза, я ловила взгляд лорда Лиона. Он сидел на правом конце стола с моей кузиной Фризией по его левую руку и даже отсюда мне было слышно, как они шутят и смеются. Иногда молодой лорд наклонялся вперед и тогда наши взгляды встречались. Он смотрел на меня долго, неотрывно, прерывая разговор, пока Фризия не заглядывала, на что это он так смотрит, но я испуганно отшатывалась, опуская взор в тарелку. Я не хотела, чтобы кто-то догадался, что я сейчас чувствую. Я не хотела, чтобы кто-то поколебал мою решимость поступить против собственной воли, но по воле дяди, единственного родственного мне человека. Желающего мне добра, уговаривала я себя, желающего добра Лакиту…
