– Я не могу говорить о ней! – запротестовал Стрезер.
– Да? – Мисс Гостри секунду помолчала. – Думается, как раз о ней у вас есть что сказать, – заявила она. – Вы мне не доверяете.
Упрек возымел действие.
– Ее деньги идут на добрые дела, ее жизнь посвящена и отдана другим…
– Во искупление грехов, так сказать? О Боже! – И, прежде чем он успел возразить, добавила: – Как отчетливо я вижу ее благодаря вам!
– Видите? – бросил Стрезер. – Ничего больше и не нужно.
Ей и впрямь казалось, будто миссис Ньюсем стоит у нее перед глазами.
– Да, у меня такое чувство. И знаете, она действительно, несмотря ни на что, прекрасна.
Он сразу оживился:
– Почему «несмотря ни на что»?
– Ну, из-за вас. – И тут же, как это она умела, быстро сменила тему: – Вы сказали, концерну требуется глаз. Разве миссис Ньюсем не следит за всем сама?
– По возможности. Она на редкость способный человек, но это занятие не совсем для нее. К тому же она и так перегружена. У нее на руках горы дел.
– И у вас тоже?
– Да… у меня, если угодно, тоже.
– Вот как! Я хотела спросить… – уточнила мисс Гостри, – вы тоже ведаете этим предприятием?
– О нет, я не имею к нему касательства.
– Зато ко всему остальному?
– Как вам сказать – кое к чему.
– Например?
Стрезер задумался.
– К «Обозрению», – сказал он, удовлетворяя ее любопытство.
– «Обозрению»? Вы выпускаете «Обозрение»?
– Точно так. В Вулете есть свое «Обозрение», и миссис Ньюсем почти полностью и с блеском его содержит, а я, правда не столь блестяще, редактирую. Мое имя значится на обложке, и я, право, обескуражен, даже обижен, что вы, очевидно, о нем ничего не слыхали.
Она пропустила упрек мимо ушей.
– И каково же это ваше «Обозрение»?
Настороженность все еще не отпускала его.
– Зеленое.
– Вы имеете в виду политическую окраску, как здесь принято говорить – направление мысли?
– Нет. Обложку. Она – зеленая, и премилого оттенка.
– А имя миссис Ньюсем там тоже есть?
Он замялся.
– О, что до этого, судите сами, насколько оно просматривается. На миссис Ньюсем держится все издание, но при ее деликатности и осмотрительности…
Мисс Гостри мгновенно все уловила.
– Да, конечно. Именно такой она и должна быть. Я, поверьте, могу оценить ее по достоинству. Она, без сомнения, большой человек.
– Да, большой человек.
– Большой человек… города Вулета – bon![12] Мне нравится мысль о большом человеке города Вулета. Вы, наверное, тоже большой человек, коль скоро связаны с ней.
– О нет, – сказал Стрезер, – тут действует иной механизм.
