— Вот почему лучше быть в начале алфавита. — Алиса улыбнулась Эмили. — Сможем первыми выбрать койки. Подальше от окна и от сквозняков, конечно. Если ты не собираешься по ночам убегать через окно. И верхнюю, разумеется, а то вдруг над тобой окажется какая-нибудь огромная девица, и кровать будет скрипеть.
Эмили об этом не подумала.
— Ты права, — согласилась она и завладела верхней койкой рядом с Алисиной.
— Не знаю уж, как мы будем слезать посреди ночи по зову природы, — сказала Алиса. Она говорила как кокни, совсем не похоже на мягкий медленный девонский выговор, к которому привыкла Эмили.
— Тут есть лестница, — заметила Эмили.
Алиса немедленно обратила внимание на ее речь.
— Посмотри-ка, мисс Фу-ты-ну-ты. И что ты делаешь в таком месте? Тебе же надо охотиться на лис или там торчать во дворце, или что вы еще делаете?
— А по тебе Уайтчепел плачет. И Шордич,[10] — не осталась в долгу Эмили.
Алиса откинула голову назад и расхохоталась.
— Верно. Тут ты меня подловила. Далеко я от дома забралась, а? Если хочешь знать, я сюда с мужем, Биллом, приехала, еще до войны, у нас тут медовый месяц был. Я тогда думала, что я умерла и попала на небеса. Сады, море, свежий воздух. Красота!
— И где сейчас Билл? — спросила Эмили, снимая жакет и вешая его на крючок.
— Помер, где… — Алиса отвлеклась от расстегивания бесконечных пуговиц. — Пару лет назад, при Сомме. Он целых два года продержался на фронте, собирался в увольнительную приехать, а потом попал под газ. Его привезли домой, но шанса у него не было. Легкие сгорели.
— Приношу свои соболезнования, — сказала Эмили.
— Ну, не он первый, не он последний. — Алиса пожала плечами. — Думаю, в каждой семье найдется, что об этом рассказать.
— Мой брат погиб в самом начале войны, — согласилась Эмили. — Я правильно понимаю, что ты решила вернуться сюда, к счастливым воспоминаниям?
Алиса кивнула и, сняв платье, повесила его рядом с жакетом Эмили. Взяла шаровары и рассмеялась:
— А это еще что? Что же мы, брюки носить станем? А я, кстати, и корсета носить не буду. Раз уж мы работаем, как мужики, то и дышать имеем право. — Она покосилась на Эмили. — Помоги расстегнуть.
Та повиновалась, чувствуя себя ужасно неловко, прикасаясь к чужому телу. Алиса ничего не заметила. Она содрала с себя корсет и помахала им, когда в комнату вошли другие.
— Посмотрите-ка, девки! Свобода! Снимайте эти штуки!
Девушки в ответ рассмеялись, а ирландка покачала головой.
— Не стану рисковать фигурой, — отказалась она. — У меня талия семнадцать дюймов,
