– Нет, дружище, ты молодец.
– Хорошо, – кивнул я.
– Жаль, не удалось тебе сыграть, – сказал Юджин. – Папка твой говорит, ты отлично играешь.
– До тебя всё равно не дотягиваю.
Юджин был легендой. Говорят, его бы и в колледж взяли за способности к игре, но еще говорят, что Юджин не умеет читать.
А кто не читает, тот не играет.
– В следующий раз отыграешься, – сказал Юджин.
– Зашей меня сам, – попросил я.
– Чего?
– Сам зашей. Я хочу играть сегодня.
– Не-е, ты что, не могу. Это же лицо. А вдруг шрам останется или еще чего.
– Со шрамом я буду выглядеть круче. Давай, шей.
И Юджин зашил. Наложил три стежка на лоб – больно было безумно, но зато я был готов играть во второй половине матча.
Мы проигрывали пять очков.
Рауди играл как зверь, выбил двадцать пять очков, сделал десять подборов мяча под корзиной и семь перехватов.
– Парень хорош, – сказал про него тренер.
– Это мой лучший друг, – говорю. – Вернее, был моим лучшим другом.
– А сейчас он кто?
– Не знаю.
Мы заработали первых пять очков в третьем сете, и тренер выпустил меня на поле.
Я тут же перехватил пасс и помчался к корзине.
Рауди несся следом.
Я подпрыгнул под проклятия двух сотен индейцев спокан и увидел только яркую вспышку света, когда Рауди двинул мне локтем по голове, и я потерял сознание.
Ну вот, сам я больше ничего не помню из событий того вечера. И всё, что я поведаю вам дальше, – это информация из вторых рук.
После того как Рауди меня вырубил, наши команды затеяли потасовку.
Охранникам пришлось вытолкать с поля двадцать или тридцать взрослых из Спокана, которые пытались поколотить белых мальчишек.
Рауди заполучил технический фол.
Мы за это получили право на два штрафных броска.
Я, конечно, их не бросал, поскольку в это время уже ехал с мамой и братом в сторону Спокана в скорой помощи Юджина.
После штрафных два рефери – два белых парня из Спокана – устроили совещание. Они так боялись диких индейцев и толпы, что готовы были сделать ЧТО УГОДНО, лишь бы их утихомирить. Поэтому объявили технический фол четырем нашим игрокам за то, что покинули скамейку, и тренеру за неспортивное поведение.
Ага, пять фолов. Десять штрафных.
После того как Рауди пробил шесть из них, наш тренер принялся орать и ругаться и был удален из зала.
Уэллпинит в результате обыграл нас на тридцать очков.
А у меня зафиксировали сотрясение мозга средней тяжести.
Ага, три шва и ушиб мозга.
Мама чуть с ума не сошла. Думала, меня убили.
– Да я в порядке, – утешил я ее. – Просто немного голова кружится.
