Абсолютно правдивый дневник индейца на полдня | страница 54
Все на площадке закричали, захлопали и затопали ногами.
Роджер сперва разозлился, но потом улыбнулся, схватил мяч и повел к корзине.
Он крутился влево, вправо, я не отставал.
Он пихал меня, толкал, врезал локтем, но я не отставал. Он сделал попытку бросить из-под кольца, я поставил его в позицию фола. Но я знал, что в игре ФУЛ-КОРТ ОДИН НА ОДИН ФОЛ НЕ ОБЪЯВЛЯЮТ, поэтому схватил мяч и снова бросился к своему кольцу.
Но тренер дунул в свисток.
– Ладно, Арнольд, Роджер, хорошо, достаточно. Следующая пара.
Я занял свое место в хвосте очереди, Роджер встал рядом.
– Хорошая работа, – сказал он и подставил мне кулак.
Я бумкнул по нему своим кулаком. Я – воин!
И тут я понял, что принят в команду.
Ничосе, меня в результате взяли в основной состав. Играть за девятые классы. Тренер сказал, что лучшего шутера[12] у них еще не было. И я буду их секретным оружием. Их Оружием Массового Поражения.
Наш тренер обожает военные метафоры.
Через две недели мы ехали на первую игру в этом сезоне. И эта первая игра была против старшей школы Уэллпинита.
Ага.
Действие разворачивалось прямо как в какой-нибудь пьесе Шекспира.
В день игры папа провез меня с утра тридцать пять километров в Риардан, чтобы я сел на автобус с командой и вернулся в резервацию.
Безумие.
Надо ли вам объяснять, что меня тошнило от страха?
Четыре раза за день выворачивало.
Когда автобус прибыл на автостоянку возле школы, нас приветствовали несколько осатанелых младшеклассников. Кое-кто из этих мелких пакостников приходились мне кузинами и кузенами.
Они обстреляли автобус снежками, некоторые из них были сдобрены камнями.
Пока мы шли от автобуса к спортзалу, было слышно, как толпа внутри беснуется.
Они что-то скандировали.
Что – было не разобрать.
А потом я разобрал.
Команда болельщиков резервации скандировала: «Ар-нольд гов-но! Ар-нольд гов-но!»
Они не звали меня местным, домашним именем – Младший. Нет, они звали меня риарданским именем.
Я остановился.
Тренер обернулся.
– Ты в порядке? – спросил он.
– Нет, – отвечаю.
– Тебе не обязательно играть в этом матче.
– Нет, обязательно, – говорю.
И всё же я, наверно, повернул бы обратно, если б не увидел в дверях школы маму, папу и бабушку.
Я знал, что на них полетит столько же дерьма, сколько на меня. И всё же они здесь, готовые принять за меня это дерьмо. Готовые пройти сквозь дерьмо вместе со мной.
Два полицейских из нашего племени тоже были здесь.
Наверное, их вызвали для безопасности. Чьей безопасности, не знаю. Но они шли рядом с нашей командой.
