Что ты думаешь о Саеджиу?
Четверо ребят, с которыми я занимаюсь дополнительно, уже усвоили разницу между прилагательным и наречием. И все-таки они остаются каждый день на лишний час. Мне не приходится напоминать им об этом.
Книга «Тимур и его команда» очень увлекла ребят. После уроков я захожу в класс и, кроме четырех отстающих учеников, застаю еще Иримицэ Шерпе и Василикэ Бутук, которые в дополнительных занятиях не нуждаются.
— Разрешите нам тоже послушать, Степан Антонович! — просит Иримицэ.
— Пожалуйста!
Через несколько дней на наши занятия являются еще четверо — Горця, Марица и два ученика шестого класса. Чтобы интерес у ребят не остыл, я пока все время читаю им сам. Попутно объясняю слова, значения которых, как мне кажется, они не знают. Часто завязывается оживленный разговор о прочитанном. Даю ребятам свободно высказываться, почти без наводящих вопросов. Мне не хочется, чтобы эти наши занятия повторяли уроки в классе. Поэтому и не ввожу специальных грамматических упражнений. Объясняя незнакомое слово или встретив в тексте особенно удачную для примера грамматическую форму, фиксирую внимание ребят и на этой стороне дела. Таким образом я без всякого нажима добиваюсь хороших результатов. Григораш, который раньше не только не умел отличить прилагательное от наречия, но и в склонениях был слаб, начинает понемногу осваивать строй русской речи.
Григораш, однако, и по математике отстает. Но это не мешает Андрею Михайловичу неизменно ставить ему хорошие отметки. Как же помочь мальчику, когда сам директор втирает очки и его родителям и школе? Хорошо было бы, если бы Горця помог Григорашу. Но Штефэнукэ этого не желает. Ведь он уже раз прогнал его. Вот, мальчик мне об этом рассказал, а я и забыл. Непростительная забывчивость! Непременно сегодня же потолкую с Штефэнукэ. Посмотрим, что из этого выйдет!
Вечером я иду к Штефэнукэ. Дверь мне отворяет хозяйка. В комнате за столом сидят Штефэнукэ и Бурлаку. Хозяин принимает меня любезно. Неужели он уже не сердится больше из-за заметки или только делает вид? Усаживает за стол на самом почетном месте.
— Выпейте стакан вина, Степан Антонович!
— Благодарю. Не хочется.
— Но почему же? Вы желанный гость в моем доме. От всего сердца угощаю.
Подчеркнутая любезность Штефэнукэ, как всегда, неприятно действует на меня. Он смеется, щуря свои маленькие глазки. Не по душе мне этот человек. «Со всеми передрался», — вспоминаю я слова Иванова обо мне. По почему «со всеми»? Ведь вот с Бурлаку я дружу, хотя часто во многом бываю с ним не согласен. Этот искренен, ни в чем не притворяется.
