Глупо как-то выходило.
Она с раздражением разжала пальцы и сделала шаг назад.
– Крокодил, говоришь?
Инквизитор молча кивнул. И снова посмотрел на Льер, теперь уже совершенно растерянным щенячьим взглядом.
А ей вдруг стало горько и страшно. Что, если верховный инквизитор всем придворным расскажет о ее роли в недавних событиях? Сказал же этому…
– Сам он крокодил, – буркнула Льер сердито, – засранец неблагодарный. Если бы не я, то отбыл бы уже к Всеблагому. Или к Претемному.
Парень дипломатично промолчал, но настроение у Льер испортилось. Она обогнула замершего в нерешительности инквизитора и побрела к дому. Гулять расхотелось, и теперь весенний сад казался чужим и неприветливым, словно насмехался над принцессой-неудачницей. А перед глазами отчего-то плавало мертвое тело неизвестного мужчины, первое, которое ей пришлось вскрывать с доктором Мельхольмом.
«Вы, ваше высочество, должны быть сильной и безжалостной. Вы должны понимать, что никто и никогда не будет вас жалеть, и защитить себя сможете только вы сами. Вы – и вещьмагия».
О, как он был прав, ее учитель! Никто и никогда. И Шедар, когда женится, наверняка не будет ее ни любить, ни жалеть. Хорошо еще, если бить не станет. На ум пришли слова, слышанные где-то – у ависийских роз очень острые шипы, потому что такой нежный цветок не должен быть беззащитным.
Настроение испортилось окончательно и бесповоротно. Ссутулившись, Льер медленно брела по направлению к дому.
– Подождите, ваше высочество! – донеслось вслед.
– Ну, что еще, – проворчала Льер, медленно оборачиваясь.
Ей в руки ткнулся маленький букетик подснежников, еще влажных, с упругими стеблями, хранящими тепло других рук.
– Вот, – сказал инквизитор и смущенно отступил назад.
Льер механически поднесла букетик к лицу и вдохнула тонкий аромат весенних цветов.
– Что у вас с руками, ваше высочество? – вдруг спросил парень.
Она досадливо поморщилась. Рукав сполз, обнажая разукрашенное синяками запястье, и Льер внезапно стало стыдно – так, как будто ее только что увидели в несвежем нижнем белье.
– Это… так, ничего, – хрипло пробормотала она и уткнулась носом в букет, – это мелочи…
Ей очень не понравился взгляд инквизитора. Он как будто смотрел с осуждением.
«Ну и пусть. Меня это не касается. Меня вообще ничего не касается. Через месяц я стану королевой этих островов. Если, конечно, Шедар не передумает окончательно».
– Вы не крокодил, – негромко произнес инквизитор, – я полагаю, мастер Нирс пошутил, когда охарактеризовал вас таким образом.
