— Дани, осторожнее. Я перенес его в одну из смежных спален. Идем, проведу.
— Он жив? Скажи, Эльвин, он жив?
— Да жив он, — сухо ответил лекарь, — я сделал все, что мог. Правда, все, что было в моих силах. К сожалению, я не могу отрастить то, чего больше нет.
— Мне наплевать, — Дани выпрямилась, оттолкнула его руки, — отведи… я должна его увидеть. Я должна сказать, что ждала его… любым…
— Хорошо.
Наконец она смогла увидеть Лаверна. Тот был бледен до синевы, под глазами залегли черные круги, губы сделались тонкими и почти бескровными. Рубашка расстегнута на груди, в бурых засохших разводах. Всегда идеально причесанные пшеничные волосы растрепаны, висят над глазами сосульками.
«Он тоже потратил часть себя на исцеление», — подумалось ей.
Эльвин мягко взял ее за руку и потянул следом, к плотно закрытой двери.
— Я не уверен, что…
— Веди, — она стиснула зубы, — это мой муж. Я не боюсь.
Ничего более не говоря, Эльвин осторожно отворил дверь, пропуская Дани вперед. Она, забыв о том, как дышать, переступила низкий порожек.
И увидела.
Прямо у окна, завешенного кисеей, стояла широкая кровать, и там, укрытый по горло, неподвижно лежал человек. Вся верхняя часть лица пряталась под плотной повязкой, и черные вьющиеся волосы влажными колечками расплескались по белоснежной наволочке.
Не веря собственным глазам, Дани на цыпочках приблизилась, а затем и вовсе опустилась на колени рядом с кроватью.
Да, это был Аламар Нирс. Она узнала этот подбородок, заросший черной щетиной. Эти губы, которыми он целовал ее, заставляя забыть обо всем на свете. Дани наклонилась почти вплотную к лицу и с наслаждением втянула носом его запах, странную смесь дыма и поздних яблок, приправленную кровавой горечью.
Дыхание Аламара было едва заметным, грудь мерно поднималась и опускалась под простыней. Правая рука расслабленно вытянута вдоль тела.
Дани протянула руку, невесомо коснулась его щеки — ей просто необходимо было это прикосновение, чтобы убедиться, что он — реален, что не обман чувств.
— Не трогай! — прошипел из-за спины Эльвин, но было поздно.
Аламар вздрогнул всем телом и проснулся.
Закрутил головой, вскинул руки, ощупал повязку, и Дани поняла, что левой, механической, больше не было. Остался лишь острый обломок, из которого наружу торчали обрывки пружинок и шестерни.
— Эльвин… это ты? Кто здесь?
«Он не видит, — поняла Дани, — всего лишь… больше не видит».
Она бросила быстрый взгляд в сторону Лаверна — лекарь безмолвно стоял рядом и наблюдал за ней. Тогда Дани осторожно взяла руку Аламара в свои.
