Ледорубов раздраженно махнул рукой — не потому, что мичман был в чем-то не прав, а чтобы просто не мешал осмыслить то важное решение новой конструкции, к которому он неожиданно пришел. Захар достал из кармана блокнот и начал набрасывать схему кормораздатчика, как он себе представлял ее, в усовершенствованном варианте. Солодяник, почтительно заглядывая в его блокнот, удивлялся тому, как быстро и ловко Ледорубов рисует схему. Мичман благоговел перед людьми от науки и все-таки не мог не спросить:
— А работать она, эта самая… будет?
— Будет, — заверил его Захар. — Осилим как-нибудь эту «свиную» механику.
И Ледорубов высказал мичману свои соображения на этот счет:
— Весь транспортер надо разобрать, электромоторы — на свалку, заменим новыми. А кронштейны и валки могут пригодиться.
Захар распоряжался здесь так же уверенно, как и у себя на тральщике. Мичман повиновался ему о полуслова, полностью признав его научный авторитет.
С треском распахнулась дверь. Появился майор Заставец. Как всегда хмурый и чем-то недовольный, он подошел к Ледорубову и сказал язвительно:
— Вот так-то лучше, капитан-лейтенант. И нечего было тогда артачиться.
Он снял кожаную перчатку и в знак прощения протянул бледную волосатую руку. Захару ничего не оставалось, как пожать ее.
— Докладывайте, — начальственным тоном разрешил майор. — Что решили предпринять? — и выразительно посмотрел на часы, как бы подчеркивая этим свою занятость и то необходимое внимание, которое он вынужден уделить Ледорубову.
Захар про себя выругался: не понравилось, что над ним без всяких оснований опять стараются взять верх. Некоторое время он продолжал что-то изучающе рассматривать в своей записной книжке, как бы пропустив обращенный к нему вопрос мимо ушей.
— Есть одно любопытное решение, — ответил он наконец. — Мичман в курсе дела, вот он и доложит вам. Я же, извините, тороплюсь.
Сунув записную книжку в карман, Захар небрежно козырнул и пошел к выходу, чувствуя на своем затылке удивленно-ненавидящий взгляд майора.
Вернувшись на тральщик, Захар долго не мог успокоиться. Служебные дела отодвинулись для него на второй план: за что бы ни брался, душа ни к чему не лежала. Он весь был во власти новых, охвативших его замыслов. Наконец взял у штурмана чистый лист ватманской бумаги и, расстелив его в кают-компании на столе, принялся вычерчивать эскиз кормораздатчика. Вновь Захар погрузился в увлекательный мир расчетов и цифр. Неожиданно созрела идея разработать этот кормораздатчик по всем правилам конструкторского дела — с подробным техническим описанием, правилами эксплуатации и ремонта.
