Дни установились ясные, безветренные, теплые. Золотая осень незаметно пришла в их тихий приморский городок. Опавшие листья вкрадчиво шуршали под ногами. Вечерами Захар бесцельно бродил по городу, вспоминая дни своей лейтенантской юности, когда он был счастлив, самодовольно-спокоен и весел. С Ириной он больше не виделся, хотя его неудержимо влекло взглянуть на нее хотя бы издали.
Однажды Ледорубов забрел в приморский парк. Уже смеркалось. В аллеях вспыхнули редкие фонари. Сизый сладковатый дым костров, на которых сжигали пожухлые листья, щекотал в ноздрях и чуть резал глаза. С открытой танцевальной площадки доносилась музыка. Каким далеким и безмерно счастливым показалось то время, когда он в этом парке встречался с Ириной.
«Много бы я дал, чтобы вернуть хоть один из тех вечеров, — с тоской думал Захар, шагая по аллее. — Да кто же виноват, что Семен оказался на моем месте?.. Все городил воздушные замки, чего-то необычного хотел — вот и не заметил, как проглядел собственное счастье».
Большие окна библиотеки ярко светились. Ледорубов хотел пройти мимо, но не совладал с собой и осторожно, крадучись, поднялся на веранду. Он не опасался, что его могут заметить. Дверь, ведущая из библиотеки на веранду, была закрыта и законопачена до будущей весны. Но ощущение у Захара было такое, будто он, как когда-то в детстве, залез в чужой сад нарвать яблок. На веранде громоздились пустые ящики, столы, плетеные кресла. Деревянные половицы предательски скрипели, когда Захар пробирался к высокой застекленной двери. Он остановился так, чтобы не попасть в полосу света.
В просторной комнате от пола до потолка возвышались длинные стеллажи, уставленные книгами. Служебная часть помещения отгорожена деревянным барьерчиком, к которому вплотную придвинут рабочий стол. На полках и подоконниках множество горшочков с комнатными цветами. Захар вспомнил, что цветы — слабость Ирины. Только ее самой нигде не было видно. У барьерчика, лихо сдвинув бескозырки на затылок, стояли два моряка. Листая журналы, они о чем-то переговаривались.
И снова Захар волновался как мальчишка. Сердце подсказывало, что Ирина где-то здесь. Она лишь, как всегда, чуточку задерживается, прежде чем показаться ему на глаза.
Вот она вышла из дверей соседней комнаты, неся стопку книг. Легкая, быстрая, в яркой сиреневой кофточке и короткой замшевой юбке, обнажавшей стройные ноги, она казалась ему такой же необыкновенной и манящей, как при первой встрече. Ирина о чем-то заговорила с матросами, а Захар отчаянно напрягал слух, стараясь разобрать ее слова, будто в них могло быть нечто важное для него.
