Вот отзыв учителя Карла Брюллова, академического профессора в отставке Андрея Иванова в письме к сыну в Рим: «Лицо есть главный предмет в портрете, оно не всегда бывает выгодно и в самой натуре; но если его еще притирать много асфальтом или черною краскою, это, конечно, не сделает его привлекательным, а как скоро вещь не привлекательна с первого взгляда, то и решается суд над нею нехорошо (выд. авт. – В. Ч.), и художник теряет свою репутацию»[138]. Необычайно жесткий отзыв! Избегающий обычно «грязных» тонов художник вдруг «замутил» краски, накрыв лицо князя каким-то темным облаком.
Но это и есть усложнение!
Валерий Турчин писал о двух мужских типах у Кипренского – «активном» и «пассивном». Сам художник, вероятно, причислял себя к «активному». Мы помним, что в молодом Алексее Томилове он подчеркивает вялость и безволие, едва ли ему импонирующие.
А князь Голицын? Активен он или пассивен? Бог весть!
Характеристика героя усложнилась, как усложнилась и трактовка лица. Оно и сияет, но и окружено тенями. А взгляд живой, но и какой-то измученный. Эту новую для художника глубину характеристики модели не сразу считывали даже такие талантливые преподаватели, как Андрей Иванов.
В «Портрете Авдулиной» (1822–1823) тоже есть нечто новое.
Художник, охваченный в Италии чувственным томлением, словно становится еще более восприимчив к тому, что он оставил на родине. К высокой чистоте и некоторой отрешенности от мира русской женщины. Авдулина в этом ее светло-сером прозрачном головном уборе, скрывающем волосы, напоминает холодный белый левкой, стоящий в стакане на подоконнике. Отрешенность и тихая печаль – новый момент в изображении русской женщины. Кипренский в будущем напишет еще несколько портретов людей, входящих в круг «сестер Яковлевых»: Екатерина Сергеевна была одной из четырех сестер. Возможно, художник знал истоки этой ее печали. Но создал образ обобщенной и несколько «подмороженной» и оттого словно бы еще более пленительной российской женственности, столь отличной от яркой, жгучей и чувственной женственности итальянской… Дарья Хвостова, написанная в России, хоть и печальна, но гармонична и вовсе не холодна. Душевна, жива, эмоционально подвижна. Напротив, образ Авдулиной как-то явно противостоит чувственным и темпераментным итальянкам. Художник усилил ее северные черты. И оттого отрешенность и холодность героини бросаются в глаза…
Интермеццо
Престарелый Гете летом 1823 года выехал лечиться в Мариенбад и особенно наслаждался полдневными часами, которые он использовал для отдыха и размышлений. Он предполагал пробыть тут до самого сентября. Одной из наиболее неожиданных и запомнившихся встреч стало для него общение с художником, фамилию которого он немного путал. В дневнике он называет его Кипренским, а в письме к другу – Кипринским.
