Что ж, оттого ситуация только получила дополнительную остойчивость. Ибо корпоративные интересы стали и семейными. Никто из потомков Рюрика до известного времени не получал землю в собственность — но у всех она оставалась в коллективном «кормлении». Никого не одаривали наследственным наделом, одалем или феодом — но давали пару деревенек «в кормление». Земля была в коллективной собственности совета директоров. Вот как оно выглядело в воспоминаниях Владимира Мономаха:
А теперь поведаю вам, дети мои, о труде своем, как трудился я в разъездах и на охотах с 13 лет. Сначала я к Ростову пошел сквозь землю вятичей; послал меня отец, а сам он пошел к Курску; и снова вторично ходил я к Смоленску, со Ставком Гордятичем, который затем пошел к Берестью с Изяславом, а меня послал к Смоленску; а из Смоленска пошел во Владимир. Той же зимой послали меня в Берестье братья на пожарище, что поляки пожгли, и там правил я городом утащенным. Затем ходил в Переяславль к отцу, а после Пасхи из Переяславля во Владимир — в Сутейске мир заключить с поляками. Оттуда опять на лето во Владимир.
Затем послал меня Святослав в Польшу: ходил я за Глогов до Чешского леса, и ходил в земле их 4 месяца. И в том же году и сын родился у меня старший, новгородский. А оттуда ходил я в Туров, а на весну в Переяславль и опять в Туров.
При такой коллективной собственности на государство и закрепилось у нас «лествичное», а не наследственное право на власть. Ибо, конечно, логичнее и справедливее передать место председателя совета директоров брату ушедшего в иной мир, нежели его сыну.
Потому и поражались и возмущались так тогдашние идеологи, если случалось смертоубийство между руководителями корпорации. А как бы мы себя ощущали, узнав, что член политбюро Устинов убил члена политбюро Пономарёва за власть над международным отделом ЦК? Ладно, поспорили у себя, на Старой площади, поподставляли сотрудников и соратников конкурента — кого под аморалку, кого под антипартийную группу. Но не резать же!
Не было на Руси никакой «феодальной» раздробленности — чему бы нас ни учили в школе. А просто наступило однажды время, когда дотоле единую корпорацию стало возможно делить на несколько «фирм». С перспективой наследования.
И начало этому развалу, распаду, раскусыванию «корпорации» положили как раз яростные, беспощадные войны между Владимиром Всеволодовичем «Мономахом» и некогда боевым его соратником Олегом Святолавичем «Гориславичем»…
