И не бѣ в нихъ правды, и въста род на род, и быша усобицѣ в них, и воевати сами на ся почаша.
Непонятно другое: где всё это разворачивалось. Все эти усобицы и революции.
Ибо археологически просто не обнаруживаются соответствующие мощные поселения на северо-западе будущей Руси, в которых могли бы разыгрываться такие страсти. Нет ещё даже Новгорода, которому приписывают «честь» призвания варягов. Во времена 860-х годов знаем мы здесь, по сути, только два пункта, похожих на города, — Ладогу и крепость почти напротив неё, которую ныне называют Любшей.
Оно, конечно, человек — животное социальное, а значит, всегда найдёт повод прирезать соседа, если с этого можно будет что-то безнаказанно поиметь. По, строго говоря, в этих местах просто нет таких социальных масс, чтобы могло вырасти нечто большее, нежели драка с поножовщиной.
Вот, например, Ладога:
Определить общую площадь поселения рассматриваемого периода крайне сложно, но ясно, что оценки ее в 12–16 га сильно завышены. Распространение лепной керамики, исчезающей в городских центрах Северо-Западной Руси к началу XI в., показывает, что застройка тяготела к прибрежной полосе р. Волхов, несколько углубляясь от него лишь вдоль левого берега р. Ладожки. Локализованные, но недостаточно исследованные курганные и грунтовые могильники определяют ее максимальные границы на севере и западе (с востока течет Волхов), Однако и на этой площади далеко не все места годились для постоянного проживания. Таким образом, суммарные размеры поселения в Хв. составляли не более 6–8 га.
Для предыдущего века площадь оценивается как ещё меньшая — 2–4 га. Максимум 200 на 200 метров. Поскольку хозяйства занимали больше площади, чем советские легендарные 6 соток, то людей тоже, соответственно, немного:
В І—ІП ярусах открыто от 3 до 5 относительно синхронных жилых построек. Даже если на не раскопанной площади находится такое же их количество (что маловероятно), то все равно население поселка во 2 половине VIII — начале IX вв. вряд ли превышало несколько десятков человек и максимально может быть оценено в сотню жителей. Рассматривать его в это время как крупный центр нет никаких оснований.
Никаких княжеских, боярских, вообще властных владений также не отмечается:
В 810—830-х гг. (IV ярус) застраивается вся исследованная часть площадки Земляного городища… Никакой усадьбы в привычном понимании здесь нет. «Большой» дом IV—5 имеет очаг в центре жилого покоя, продольные ряды столбов, что сближает его интерьер с «большими» домами I яруса…Единственная достоверно выделяющаяся усадьба открыта на участке раскопа Е. А. Рябинина. Она имела весьма небольшие размеры и состояла из «малого» дома, амбара, хозяйственной постройки неясного назначения и стеклодельной мастерской.
