Пораженный таким явным отказом от данного обещания, лорд Литтон снова написал премьеру, обозревая все дело, и просил его снова изложить намерения правительства. Ответ Асквита гласил:
«Дорогой Литтон, не колеблясь, могу сказать вам, что обещания, данные правительством и от имени правительства, по поводу облегчения им прохождения согласительного билля будут строго выполнены как буквально, так и по существу дела. Искренне ваш,
Г. Г. Асквит». 23 августа 1911
Мы снова успокоились, и наша вера в обещание премьера оставалась непоколебленной в течение всей кампании, хотя Ллойд-Джордж продолжал делать намеки, что данные обещания вообще иллюзорны. Мы не могли ему верить, и когда спустя два месяца меня спросили в Америке, когда английские женщины получат право голоса, я с полной уверенностью ответила: «В будущем году». Это было в Луисвилле (штат Кентукки), где я участвовала в 1911 г. в годичном съезде Национальной Американской Ассоциации женского избирательного права.
С особым удовольствием вспоминаю я это третье посещение Соединенных Штатов. В Нью-Йорке я была гостем доктора и мистрисс Джон Уинтерс Брэннан; и благодаря любезности д-ра Брэннана, заведующего всеми городскими лечебницами, мне удалось несколько ознакомиться с тюремной системой Америки. Мы посетили рабочий дом и тюрьму на Блэкуэлл-Аплэнд, и хотя мне сказали, что эти учреждения отнюдь не считаются образцовыми, могу уверить читателей, что они бесконечно выше английских тюрем, куда сажают в Англии женщин в наказание за их стремления добиться политического освобождения. В американских тюрьмах, хотя в них немало существенных недостатков, я не видела карцеров, не встретила правила о молчании, не наблюдала мертвой казенной атмосферы. Пища для заключенных доброкачественна и разнообразна, а главное – между тюремным персоналом и заключенными установились доверчивые, непринужденные отношения, почти совершенно чуждые английским тюрьмам.
Но при всем том в Соединенных Штатах, как и в других странах, проблема о взаимоотношениях бесправных женщин и государства остается нерешенной и неудовлетворительно поставленной. Как-то ночью мои друзья повезли меня в мрачное и ужасное учреждение, известное под названием «ночного суда» для женщин Мы сидели на скамье рядом с судьей, и он весьма любезно давал нам подробные объяснения. Все происходившее перед нами поражало нас в самое сердце. Все женщины, за одним исключением – старой пьяницы – были обвинены в завлекательстве. Все они казались такими несчастными и безнадежными, и было ясно, что они являлись жертвами ненормального порядка вещей. Осуждение их производилось механически, было заранее предрешено. Судья сказал, что в большинстве случаев приводят их сюда экономические причины. Очень трагична и трогательна была молоденькая сигарочница, которая совсем просто объяснила, что она вышла на улицу только тогда, когда очутилась без работы, и что, работая, она получала всего 8 долларов в неделю. После этих впечатлений я уже не могла не упоминать в своих речах о «ночном суде». Как в зеркале, отражалась здесь вся ужасная несправедливость женской судьбы.
