Я съежился в ожидании дикой боли, но она не пришла, и я расправил плечи, поднял взгляд на Пиру.
— Извини, с ушами плохо. Повтори, пожалуйста. Дело такое… — я пожал плечами.
Мы с Максом решили держаться версии, что у меня проблемы со слухом, а то не хватало сплетен о том, что я схожу с ума.
— Ты издеваешься! — воскликнула Пира. — Я хочу тебя, бегаю за тобой! А ты, а ты…
Она всхлипнула, глаза ее заблестели, губы задрожали.
— Нет. Я правда не всегда слышу теперь, — сказал я, поеживаясь от неловкости. — Слишком много били по голове, чтобы я сдох.
— Бедненький! — она бросилась на меня, принялась целовать; тонкие, но сильные руки обняли меня за шею. — Красавчик мой! Давай я сделаю тебе хорошо! Утешу тебя! Раздевайся!
«Ты тоже договорилась с Дю-Жхе насчет двери?» — очень хотелось мне спросить, но я удержался.
— Я не могу, ничего не получится… слишком устал, — забормотал я.
Но Пира уже раздевалась сама — решительно стащила майку через голову, и я увидел ее маленькие округлые груди, трогательный пупок на плоском животе, и невольно отреагировал на все это.
— Давай-давай, — горячо шептала она, расстегивая пояс. — Я так хочу тебя… О, не могу! Любименький…
Стройные бедра, которых так хочется коснуться, снять с нее то, что еще осталось. Повторить то, что случилось между нами в палатке — ведь это было и правда классно, совсем не так, как с другими.
Но я не мог! Сразу после разговора с Юлей, когда я поклялся хранить верность!
— Пира, стой! — сказал я громче.
Она замерла, с недоумением разглядывая меня и содрогаясь всем хрупким телом — никаких изъянов, прекрасная осанка, длинные ноги, идеальная фигура земной модели.
— Я правда не могу, — я отвел взгляд. — Это было здорово, но неправильно… ошибка… Извини меня!
Слезы буквально брызнули у нее из глаз, и я напрягся, ожидая пощечины.
— Ты… ты…сволочь! — между рыданиями выдавила Пира. — Я тебе… а ты со мной?.. Подонок!
Она натянула штаны, наклонилась, чтобы поднять майку, и в этот момент я едва не сдался — такой красивой и соблазнительной она была. Но удержался, буквально заставил себя сидеть неподвижно, и девушка, утирая лицо, вылетела из спальни.
Я отключил переводчик и остался сидеть на кровати, чувствуя себя последней свиньей.
* * *
Шнобель стоял у стены, растерянно моргая, потирал свой огромный нос, открывал и закрывал рот.
— Невежествен же тот, кто отвергает знание истинное, тот низвергнут прочь будет! — изрыгал речитативом Шесть Гор на своем языке, а стоявший позади меня Макс шептал те же слова на русском, чтобы я понимал.
