Зверь, которого ты видел, был, и нет его, и выйдет из бездны, и пойдет в погибель; и удивятся те из живущих на земле, имена которых не вписаны в книгу жизни от начала мира, видя, что зверь был, и нет его, и явится.
Иоанн Богослов «Откровение» [17:8]
— Как есть говорю вам: повадился к нам в хату кровопийца по ночам шастать, — широко жестикулируя, вещал сухощавый низкорослый мужичок. Люди, собравшиеся вокруг него, скалили зубы в улыбках, крутили пальцами у висков, но другие прислушивались, веря. — Прихожу, значится, домой, — продолжал Ибрагим, — глядь, а на шее моей дочки две точки кровяные. Спрашиваю: откуда, мол. А она проводит рукой по шее-то и сама диву дается. Я в церковь, да бить челом перед святым отцом. А он мне и говорит: «Вомпер, сталбыть, пожаловал; глядь, почуял, что власть некромансеров слабину дала». Клавка моя на колени и в слезы: помоги, мол, свят отец, спаси дочку. Он и отвечает: «Набери чеснока. Обвешай им окна и двери. Девку — под замок и не выпускать из дома, от закату и до третьих петухов».
— И что? — вопрошал удивленный люд.
— И ничего! Сделал, как велел святой отец — сошли точки. Как есть говорю: ночью были, а наутро — ничего, кожа гладёханька, аки у младенца.
— Сталбыть, нету у нас кровопийцев?
— В моей хате — нету, — кивнул Ибрагим и заговорщицки сощурился. — Но Зверь-то не сгинул, в другую хату перебрался. В какую — неведомо.
— Хватит лясы точить, почтенные, — встрял в беседу солтыс.
Это был статный седовласый мужчина с морщинистым лицом и грубым, орлиным носом. Он зашел в шинок недавно и стоял поодаль, внимательно слушая чужие разговоры и едва заметно улыбаясь.
— Сплетни — дело бабское, — заметил он, обводя цепким взором собравшихся.
— И никакие енто не сплетни! — возмутился Ибрагим.
— Шли бы вы ратушу строить, — не обращая внимания на визг недовольного рассказчика, продолжал солтыс. — Остов выгнан, леса стоят, а работать некому. Неровен час буря взыграется, сметет разом и леса, и балки — до весны ратуши не выстроим.
— Работа не волк… — начал было Ибрагим, но заметив на себе ледяной взгляд Вышеготы тут же присмирел. — Идем, солтыс, а как же не пойтить, коль общий долг кличет? Токмо не сказывайте, мол, соврал я про кровопийцу-то. Как есть говорю: вомпер у нас в селе объявился.
