С теми, кто говорил по-русски, он беседовал об их верованиях: «Закона никакого либо служения не имеют, и о всевышнем существе понятия. Наименование, однако же, на их языке есть сотворившему небо Агуга, а землею управляющему Куга, коего последнего шаманы их, часто призывая, испрашивают будущее и больным на исцеление. Разумеют также и злого духа, называя того на своем языке Аггалликиях, но никакого изъяснения ни о котором сделать не могут, да и так тупы понятием, что далее, кажется, атмосферы, их окружающей, оное не простирается. Надобно много раз подтверждать, чтоб сказанное поняли, однако же непонятного им никак невозможно вперить».
Тогда же, зимой, сидя у дымной печки-каменки, он обдумывал, где будет искать новые земли, куда сам отправится с мореходами на разведку. Он решил построить судно вблизи Чугацкой губы, по берегам которой рос хороший сосновый и лиственный лес, и пойти на нем вдоль побережья на юг, где располагались «европейские заселения» (имелась в виду Калифорния), а затем на север, искать новые места.
С началом весны, едва потеплело и начал таять снег, построили две большие байдары по образцу алеутских, обшили днище лавтаком — шкурами морских животных — и 25 апреля 1791 года вышли в море. До Исаннахского пролива, отделяющего Лисьи острова от Аляски, шли вместе, затем разделились: штурман Бочаров повел свою байдару, огибая полуостров с запада, Баранов — с востока, правя к Кадьяку.
Бочаров за два месяца прошел более 500 верст, описал и составил карту северного побережья Аляски. Он собирался плыть дальше, но лавтак на днище его байдары сгнил и развалился, и пришлось переносить лодку через горы. Но нет худа без добра: Бочаров не только первым проложил самый короткий — протяженностью в семь верст — путь по суше от Бристольского залива до пролива Шелихова, но и открыл во время перехода большое озеро, второе по величине на Аляске, которое назвали его именем[6].
Баранов все два месяца плавания, апрель и май, болел лихорадкой, но менять планы не стал — слишком коротко в тех краях лето, лучшее время для выхода в море. Наконец, 27 июня, полубольной, он с трудом вышел из байдары, причалившей в гавани Трех святителей, и ступил на землю Кадьяка.
«Отменные ратоборцы»
Первая зима оказалась нелегкой — продовольствия не хватило, и пришлось в апреле 1792 года отправиться за помощью на Уналашку, куда прибыла экспедиция Биллингса. Как вспоминал Сарычев, моряки поделились припасами с промысловиками, присланными Барановым.
