Из английских газет Завалишин узнал о конгрессе в Вероне, где собрались монархи стран Священного союза, чтобы обсудить начавшуюся революцию в Испании. Французский король намеревался совершить интервенцию для защиты испанского трона и желал узнать мнение других монархов. Британия воздержалась, Россия, Австрия и Пруссия встали на сторону Франции. Заручившись их поддержкой, французы в 1823 году отправили армию через Пиренеи, и вскоре революция в Испании была подавлена, а власть короля полностью восстановлена.
Обсуждали на конгрессе и судьбу испанских колоний в Южной и Латинской Америке, которые, воспользовавшись революцией в метрополии, объявили о независимости. Монархи решили не признавать вновь созданные государства и пожелали Испании скорейшего восстановления своей власти в колониях. Прочитав о решениях конгресса, разгневанный мичман Завалишин решил немедленно написать императору, «требуя личного свидания и желая объяснить, что он не туда идет и не туда ведет Россию, куда следует». Первое, о чем думаешь, прочитав эти строки, что перед тобой плод больного воображения, фантазии сумасшедшего. И следующая дата будет, как в дневнике героя Гоголя: «Мартобря 86 числа. Между днем и ночью» или «Никакого числа. День был без числа».
О его письме не знал никто, даже товарищ и сосед по каюте мичман Павел Нахимов, будущий адмирал и победитель в Синопском сражении. Завалишин трезво оценивал свои шансы на успех: этот поступок «мог стоить мне потери всей карьеры, а может быть, и вечного заточения, если бы меня сочли за сумасшедшего». Самое невероятное в этой истории то, что, получив письмо, Александр I потребовал Завалишина к себе. Но фрегат к тому времени уже покинул Британию, затем побывал на Тенерифе, в Бразилии, у берегов Вандименовой земли (Тасмании), на Таити, а в сентябре 1823 года прибыл в Новоархангельск. Здесь-то Завалишина и настиг приказ государя о немедленном возвращении.
На фрегате всполошились. Еще бы: из кругосветки в столицу затребовали мичмана — не каждый день такое бывает. Впрочем, самые худшие опасения не подтвердились: конвоя не было, значит, он не арестован. Надо отдать должное М. П. Лазареву — тот дал подчиненному прекрасную характеристику: «Пользуясь сим случаем, я обязанностью себе поставляю рекомендовать г. Завалишина, как весьма исполнительного и ревностного к службе офицера, и с сим вместе довести до сведения… что в продолжение более нежели двухлетнего его служения под моим начальством он как благородным поведением своим, так и усердным исполнением всех возложенных на него обязанностей приобрел право на совершенную мою признательность».
