Еще на подходе к озеру, двигаясь среди останцов плато Устюрт, мы с ним заприметили несколько подходящих для обороны мест. И сейчас будущий Белый генерал вел нас к одному из них.
— Занять позицию! — приказал Скобелев, — Уложить лошадей, рассыпаться!
— Архип, туда! — я заприметил небольшой пригорок, подходящий для стрелка.
Мы с Архипом упали рядом, он сразу же достал карабин, поерзал, уперся прикладом в плечо и замер. На Снегиря было любо-дорого посмотреть, вел он себя хладнокровно и спокойно, как настоящий гусар. Вот что значит, обстрелянный человек. За одного битого, как известно, двух небитых дают. Тот же Сидор Горохов, денщик Скобелева, перепугался и побледнел, понимая, что смерть близка.
Казаки укладывали лошадей, стараясь занять удобные позиции. И тут азартно кричащие туркмены поднялись на склон и, не снижая хода, устремились в нашу сторону. Зря они так… Два джигита, радостно нахлестывающие коней ногайками, вырвались вперед. Они же и пострадали первыми. Конь одного попал копытом на неровность грунта и испуганно заржав, припал на две ноги. Джигит вылетел меж его ушей и, перекрутившись через голову, растянулся на земле, ударившись головой о камень. Похоже, ему этого хватит, после такого не живут.
Раздался выстрел, Снегирь даже не дернулся. Появилось облачко, запахло кисловатым — в патронах использовался черный дымный порох, дающий своеобразный эффект. Болезненно вскрикнув, второй джигит завалился на бок и вывалился из седла. Конь его изменил направление и по кругу, сбавив скорость, поскакал в сторону.
Архип с сухим щелчком сразу же отвел продольно-скользящий затвор карабина, выбросил гильзу, вставил вытащенный из сумочки на поясе патрон в винтовку и вернул затвор обратно.
Полковник Бердан утверждал, что из его оружия можно производить до пятнадцати прицельных выстрелов в минуту. Здесь американец малость преувеличивал, рекламируя свое изделие. У винтовки отсутствовал магазин, так что стрелку приходилось руками вставлять каждый новый патрон и работать с затвором. Это занимало время и сбивало прицел. Благодаря тренировкам, Снегирь стабильно делал десять-одиннадцать выстрелов в минуту, попадая куда надо и нечасто промахиваясь. И подобное являлось превосходным результатом.
— Прекрасный выстрел. Чарку водки ты заслужил.
— Рад стараться, вашблагородие! — тут же откликнулся он, не поднимая головы.
Прочие туркмены разом опомнились, изменили направление, не став подниматься на склон прямо перед нами и уйдя в сторону. Хивинские лошади и халаты замелькали среди камней саженей в ста от нас. Их предводитель, богато одетый и на превосходном скакуне, худощавый, с черной бородкой бек, принялся что-то командовать, не слезая с седла и уверенно размахивая саблей.
