Но однажды интеллигенция почувствовала себя преданной: Козаков нежданно-негаданно социализировался, да еще как социализировался! Сыграл Дзержинского в «Синдикате-2» (Марк Орлов, 1980), а потом еще и еще в «20 декабря» (Григорий Никулин, 1981) и «Государственной границе» (Борис Степанов, 1980), самых казенных образцах чекистского кино. Да еще и получил за это две премии КГБ. Интеллигенции было наплевать, что это был великолепный, наиболее близкий к оригиналу Дзержинский – Козаков первым сыграл его без невыносимой утепляющей «человечинки» и с польским акцентом: лучше, чем натуральный поляк Кшиштоф Хамец в «Крахе операции „Террор“» (Анатолий Бобровский, 1980).
Но были и другие обстоятельства, о которых Козаков нашел мужество в 1990-х – нашел, да тут же об этом и пожалел – рассказать в мемуарах, опубликованных в «Искусстве кино». Начиная с конца 1950-х и до конца СССР он сотрудничал с КГБ, в том числе – если не преимущественно – за границей. По мне, так в помощи охране безопасности своей родины нет ничего предосудительного. И упрекнуть Козакова можно лишь в утрированной враждебности, с которой он писал о КГБ в «перестроечных» мемуарах. Но это объясняет, почему его так терзала история Марины Цветаевой и ее мужа Сергея Эфрона, ставшего в парижской эмиграции агентом НКВД. Им он и посвятил свою последнюю режиссерскую работу, многозначительно названную «Очарование зла» (2005).
Владислав Крапивин
(1938–2020)
Числясь «детским писателем», лауреат премии Ленинского комсомола (1974) Крапивин воспринимался в 1970-х – когда «в жизни не было места подвигу» – как безусловный знаменосец неказенной, актуальной, трагической романтики. С дистанции времени в его книгах проступают иные, пугающие, если не патологические, черты: Крапивин взбивал гремучую смесь утопизма и антиутопизма, милитаристской романтики и либеральной педагогики, Аркадия Гайдара и Стивена Кинга.
Принятый в Союз писателей СССР в 25-летнем возрасте, он уверял, что давно сбился со счета, сколько романов и повестей – от 80 до 100 – написал. Во всяком случае, в 2010-х вышли два его собрания сочинений: 30-томное и 50-томное. Прославила же его трилогия «Мальчик со шпагой» (1972–1974) – «Всадники со станции Роса», «Звездный час Сережи Каховского», «Флаг-капитаны», – резюмирующая журналистско-организаторский опыт Крапивина 1960-х. Пророка и пропагандиста шестидесятнической, «коммунарской» педагогики, как бы воскрешавшей новаторские опыты 1920-х и основанной на безоглядном – порой и беспощадном – энтузиазме в большей степени, чем на осторожной психологии. Для героев «Мальчика со шпагой» – глоток свежего воздуха и школа бесстрашия – фехтовальный клуб «Эспада», напоминавший свердловский клуб «Каравелла», который курировал Крапивин.
