По иронии судьбы, декларативное антисуперменство Штирлица было воспринято как новая, высшая форма суперменства, что и воплотилось в анекдотах. Дорогого стоит и легендарная реакция Брежнева, якобы потребовавшего узнать, жив ли Максим Максимович Исаев, и срочно присвоить ему звание Героя Советского Союза. Эта история, впрочем, никоим образом не ставит под сомнение вменяемость Леонида Ильича, в начале 1970-х еще пребывавшего в тонусе. Фронтовик Брежнев не был малым ребенком, путающим вымысел с правдой: дело в другом, в том, что в 1964 году советское руководство узнало о Рихарде Зорге лишь благодаря французскому фильму «Кто вы, доктор Зорге?». Брежневу, если, конечно, эта история достоверна, просто не хотелось повторения хрущевского конфуза.
Критика, без восторга принявшая мраморно-холодного, раздражительного, отдельного от всех князя Андрея в «Войне и мире» (1965–1967), оценила Штирлица за те же самые актерские качества, которые раздражали ее в фильме Сергея Бондарчука. Тихонов вел собственную партию, независимо от того, в какую эпоху жил его герой. Просто никто не смог сформулировать его амплуа – одно из сложнейших для актера. Тихонов был актером одиночества, он выбрал эту стезю, хотя был способен на азартную, веселую игру. Только позволял себе эту игру очень и очень редко. В историко-революционном «Мичмане Панине» (1960) Михаила Швейцера его герой, тоже «свой среди чужих», подпольщик во флотском мундире, в духе именно пресловутой «пинкертоновщины» дурил охранку и старших по званию. Да еще большевик-ловелас «из бывших», конспиративно закупающий паровозы для Советской России во враждебной Европе, от души предавался любовным забавам с героиней Биби Андерсон («Человек с другой стороны», Юрий Егоров, 1971). Кажется, только в этих двух фильмах мы и видим смеющегося Тихонова.
Одинок Болконский, одинок Штирлиц, одинок учитель Илья Семенович в «Доживем до понедельника» (Ростоцкий, 1968) – «сухарь», фронтовик, живущий с мамой, играющий в своей комнате на рояле, ускользающий от любви, учащий детей благородству на примере лейтенанта Шмидта. Кажется, и в жизни Тихонов предпочитал одиночество, жил на даче, вдали от Москвы. В «Белом Биме» актеру предстояло сыграться с чужой собакой – так, чтобы зрители поверили: эти человек и животное – единственные близкие существа в этом мире, одна семья. Тихонов, начиная каждый съемочный день с долгих прогулок и разговоров с Бимом, действительно стал его лучшим другом.
