Он захлопнул дверцу; медленно, глядя себе под ноги, побрел от «уазика». Грибы попадались и здесь — волнушки. Шатохин срывал их, нанизывал на прутик, пока не наткнулся на крупную муравьиную кучу. Хозяева ее, почуяв тепло, раскрыли все поры, шустро сновали туда-сюда. Шатохин присел на корточки, положил свой прутик на кучу, ждал, пока муравьи облепят его. Стряхивал муравьев и опять клал прутик с грибами на кучу. Занятие бессмысленное, зато отвлекало. Скоро оно надоело. Шатохин перебрался на залитую солнцем полянку, сел, прислонись спиной к березе, и подставил лицо солнечным лучам. Сидел неподвижно с закрытыми глазами, слушал шорох листьев.
Открыл глаза, повернул голову на шум. Гнездилов возвращался. Вместительный, ведра на четыре полиэтиленовый мешок, который он тащил, был полон грибов.
— Я же обещал быстро, — возбужденно-весело говорил шофер. — Быстро?
Шатохин взглянул на часы: водитель отсутствовал каких-то полчаса. Кивнул согласно.
— Там опеночный кошмар, — счастливо, по-ребячьи взахлеб продолжал говорить Гнездилов, устраивая в машину мешок. — Все облеплено. Срезать успевай. Семьи — по полведра на пню. В армии по охоте так не скучал, как по грибам. Снилось даже, как беру, прямо охапками. Неужели всего этого скоро не будет, просто не верится.
Сержант имел в виду затопление Нежмы и окрестностей в связи со строительством ниже по реке гидроэлектростанции.
— Саша, — Шатохин поднялся, стряхивая прилипший мусор, подошел к машине, — ты запомнил парня с бородкой?
— Того чудака, который говорил про рубли на кустах?
— Да.
— Запомнил, конечно.
— И как он тебе?
— Нормально. Дело, по-моему, говорил. У меня дядька с женой в Бирилюсском районе живут. Там болота — у вертолета горючего не хватит облететь. Так они вдвоем прошлой осенью одной клюквы-ягоды на три тысячи сдали, в армию мне писали... А вы что, думаете, этот парень к моторам имеет отношение?
— Не знаю... Давай-ка заводи машину, — распорядился Шатохин, заметив, что сержант не прочь потянуть время, побыть лишние минуты в лесу.
Дела после возвращения со шпалозавода закрутили. Пока допрашивали свидетелей вчерашнего — средь бела дня — взлома продуктового киоска на окраине Нежмы, пока встречался с владельцами моторов, к затененному рдяными рябиновыми ветками окну кабинета подступили сумерки. Пора было заканчивать работу...
Парень с его сентенцией о нелепости воровства в таежном краю не забылся. Шатохин даже подосадовал на себя. Дались ему, в самом деле, эти случайные слова. Что в них из ряда вон выходящего? Природа тут действительно щедра на дары, не поленись, и с деньгами будешь. Верно, пожалуй. Так что же задело? Интонация не понравилась? Мало ли кто каким тоном свою мысль выразит. На все обращать внимание...
