Не время для вечности | страница 73
Я молчала и тогда один из стражников ударил меня в живот. Я скорчилась от боли, но не сказала ни слова.
— Если ты не ответишь мне, я убью твоего Джагая! Так достойная это плата за твою любовь?
Я крикнула изо всех сил: — Да!
— Отлично, меня ты уже ненавидишь и это мне нравится! Ненависть больше всего возбуждает меня!
Стражники схватили меня за голову, вцепились в веки и заставляли смотреть.
Юные девы плакали и стонали от боли, когда Хираньякша покрывал их словно громадный бык. По молочно-белому покрывалу разливалась кровь. Вскоре она насквозь пропитала постель и капала на искрящийся драгоценными камнями, пол.
— Вот так я люблю, Асури! — злобно смеялся ненасытный Хираньякша, глядя на меня.
Из моих глаз непрерывно лились слезы, но я молилась только о том, чтобы с Джагаем все было хорошо.
— Довольно, отпустите ее, только срежьте волосы — пускай он знает, что она потеряла свою чистоту.
Меня повели по коридорам, но я уже почти ничего не различала, дрожа от сильного озноба.
На выходе из дворца меня отвели в сторону и кто-то острым лезвием отрезал мою косу.
Я стояла и смотрела как от моих слез, капающих на пол, идет пар. Кто-то лезвием грубо сбрил все мои волосы и утренний холод обжег голову.
— Иди! — крикнул Кто-то и я пошла. Правой рукой, нащупав амулет на шее, я прошептала самой себе: «Иду к тебе, Джагай, иду!».
Небо над моей головой было бело-голубое, вылинявшее, а в нем одинокая точка — ястреб, тоскливо огибающий круг.
Я шла и шла, чувствуя, что Река уже близко.
Сделав ей поклон, я прямо в одежде зашла в ее холодные, кристально чистые, изумрудные воды и погрузилась в них с головой.
Я чувствовала, как грязь и боль уходит, покидает меня… Слезы смыты. Я просто стояла и чувствовала как река течет сквозь меня.
Я чувствовала, что очень устала, в глазах темнело, но чудо — ко мне бежал Джагай!
— Любимый ты жив! — Помню это странное мгновение — Моя обритая голова не покрыта, а Джагай смотрит на меня.
На глаза упал черный занавес. Я почувствовала, что силы оставили меня. С криком он вбежал в реку, взял меня на руки и отнес в свой дом…».
Часть 3
ПРОЯВЛЕННЫЙ СНИМОК
Ясон идет наверх
Он шел по узкой улочке между домами. У тибетцев не было принято держать большие участки или как-то отгораживаться друг от друга. Недостатка в земле не было, но дома стоящие на улочке, жались друг к другу, словно им было холодно поодиночке. Дом, следующий дом, еще дом.
Так Ясон вышел на главную площадь деревушки. Несколько лавок уже было открыто. Слева, к самому большому магазинчику, прижималось белое здание гестхауса. Там остановились Марго и Марк.