У Роя и Дженни билеты были куплены заранее, поэтому Иша оказалась в другом вагоне. Она сразу залезла на свою верхнюю полку и не планировала слезать с нее до конца поездки.
Напротив лежал молодой индиец. Целый день он посматривал на нее с милой улыбкой, а потом на плохом английском поинтересовался куда она едет.
— В Бодхгаю. То есть в Гаю. — ответила Иша.
В ответ он рассказал, что будет служить в индийской армии и учит английский язык. После этого он достал розовую косметичку, извлек оттуда блестящую расческу и стал увлеченно причесываться. Ише это показалось очень забавным, но она не подала виду.
Она достала небольшой скетчбук, купленный в Дхармсале. Его жесткая обложка, приятные на ощупь шероховатые странички с запресованными прожилками цветов — все было сделано вручную из хлопка. Красной гелевой ручкой Иша сделала запись:
«Может быть ты тоже сидел на самой верхней полке в дешевом вагоне индийского поезда?
Под потолком вентиляторы, а на окнах решетки — мне нравится, что здесь все так просто. Мне нравится зарисовывать эту чудесную, незатейливую жизнь.
Мы прорезаем сутки на корабле, стучащем железными колесами по облизанными солнцем рельсам.
Скоро я буду там, где еще никогда не была, где сияющий Будда обрел вечную ценность — безграничное счастье.
Индийцы разговаривают, смеются, читают газеты на хинди и на английском, ореховую скорлупу кидают прямо под ноги. Торговцы чаем кричат, разнося горячие чайники с жижей молочно-кофейного цвета, острые самосы в корзинах на голове… Индийцы пьют из бутылок не касаясь горлышка губами. А я нет».
Она закрыла скетчбук и перевязав его приклеенной к задней обложке красной ниточкой, убрала обратно в рюкзак.
А потом отвернулась к стене и задремала, но через некоторое время почувствовала, что кто-то трясет ее за плечо. Оглянувшись она увидела, того самого индийца-«солдатика»:
