Все это быстро промелькнуло у него в голове, пока он лихорадочно пытался понять, что же делать.
- А что писать-то, товарищ сержант?
Следователь, не торопясь, вылез из-за стола, подошел к Кузину. Покачался с пятки на носок, а потом без размаха, без злобы, но со всей силы треснул Никиту по уху. Зазвенело в голове колоколом, острая боль от уха разошлась тупой болью по всему черепу.
- Вот вроде же грамотный человек, работник системы, а таких простых вещей не знает! – следователь, морщась, тряс отбитой ладонью. – Какой я тебе, говнюку, товарищ сержант?! Я тебе гражданин следователь, ныне, присно и во веки веков. Понял?
И он сделал движение, будто бы собирался стукнуть Кузина еще раз. Никита дернулся, неловко свалился с табурета, форменные бриджи без пуговиц, спустились, обнажив подштанники. Сержант заржал. А Кузин неожиданно для себя заплакал.
Следователь, похохатывая, вернулся на место, Никита, глотая слезы, поддерживая штаны, сел на табурет.
- Ну, будем признаваться? – почти дружелюбно спросил лейтенант.
Кузин кивнул.
- Валяй, - предложил следователь.
- А в чем признаваться, гражданин следователь?
- Блядь, ты вообще без мозгов, что ли? – удивился тот. – Тебе же сказано: в шпионской деятельности. Или память освежить?
Кузин отрицательно помотал головой.
- На кого я работал?
- Решай сам, выбирай, - следователь улыбнулся. - Хочешь – на польскую разведку, хочешь – на румынскую. А хочешь – на английскую. Или японскую. Давай, решай.
- Японская? – изумляясь идиотизму ситуации настолько, что даже перестал чувствовать унижение, спросил Никита.
- Записываю: я был завербован японской разведкой, которой передавал сведения о… О чем ты ей передавал сведения?
- Об учетных данных работников наркомата? – предположил Кузин. В голове все еще звенело.
- Молодец! Толково! – обрадовался следователь и что-то записал в протокол. Посмотрел, полюбовался на написанное, и вдруг огорчился.
- Не, Кузин, мало. Давай еще.
- Что еще?
- Еще признавайся. Скажем, ты еще и на польскую разведку работал, а?
- Да как же, - попытался возразить Никита. – Как я мог работать и на поляков, и на японцев?
- А вот ты мне сейчас и расскажешь, как. Пишем, «был завербован одновременно польской разведкой». Как она у них называется?
- Дефензива? – неуверенно сказал Кузин.
- О! Видишь, даже название знаешь! А говоришь, что не шпион. Обязательно шпион! «Завербован Дефензивой». А Сигуранца – это что?
- Румынская. – Кузин вообще не понимал, что происходит. Это теперь таких дебилов в госбезопасность берут?
