Въ Полтавской гимназіи въ теченіе нѣсколькихъ лѣтъ заведено было, что ученики 8-го класса дѣлали ежемѣсячные взносы на образованіе фонда для подкупа почтовыхъ чиновниковъ, за то, что они давали возможность тайно вскрыть пакеты съ экзаменаціонными темами для письменныхъ испытаній. Эти темы для гимназіи посылались изъ канцеляріи попечителя учебнаго округа, въ пакетахъ по каждому предмету особо. Полученіе заразъ нѣсколькихъ пакетовъ отъ попечителя давало возможность почтовымъ чиновникамъ узнавать о времени прибытія темъ, и имъ ничего не стоило на нѣсколько часовъ задержать доставку пакетовъ въ канцелярію гимназіи и за это время ознакомить съ содержаніемъ ихъ представителя гимназистовъ 8-го класса. За недѣлю, такимъ образомъ, мы знали, какія задачи по алгебрѣ, арифметикѣ, геометріи, тригонометріи намъ зададутъ, какое сочиненіе намъ нужно будетъ написать, какой переводъ съ русскаго на латинскій и греческій языки намъ надо будетъ сдѣлать. Въ большомъ актовомъ залѣ, гдѣ происходили экзамены, въ присутствіи всего педагогическаго совѣта, директоръ бережно откроетъ пакетъ и прочтетъ, на какую тему желаетъ испытывать насъ попечитель округа, а мы, ученики, еще за недѣлю до того проникли въ тайну закрытаго пакета. За эту недѣлю работа у меня кипѣла. Приходилось писать сочиненія для товарищей, примѣнительно къ умственному уровню каждаго. Нельзя же было какому-либо Петрову, еле получавшему тройки за сочиненія, написать сочиненіе на пятерку. Надо было варьировать ошибки въ переводахъ на греческій языкъ, строго учитывать, сколько ошибокъ допустимо для того или другого ученика, — словомъ, хлопотъ и заботъ было много. Экзаменаціонный періодъ продолжался до середины іюня. Наконецъ, прошелъ послѣдній экзаменъ, и педагогическій совѣтъ долженъ былъ признать насъ зрѣлыми. Радость окончанія гимназіи была для меня, однако, омрачена. Несмотря на круглую пятерку въ аттестатѣ, мнѣ и другому моему товарищу еврею даны были только серебряныя медали, а нашъ товарищъ христіанинъ, которому я писалъ переводы для экзамена и рѣшалъ задачи по математикѣ, который никогда не стоялъ выше насъ по разрядному классному рангу, — получилъ золотую медаль. На такомъ рѣшеніи совѣта настоялъ директоръ гимназіи Шафрановъ. Это была несомнѣнная дань антисемитизму сверху, впервые въ Полтавѣ проявившемуся лично на мнѣ, и притомъ еще со стороны самого директора гимназіи, который, какъ я уже указывалъ раньше, будучи несомнѣнно антисемитомъ, до сихъ поръ воздерживался отъ антисемитскихъ проявленій.
