По случаю ярмарки въ Полтаву пріѣзжали для совершенія молитвы въ синагогѣ знаменитые канторы. Одинъ изъ нихъ, пріѣхавъ на ярмарку со своимъ хоромъ, остался въ Полтавѣ постояннымъ канторомъ въ большой синагогѣ. Это былъ знаменитый бердичевскій канторъ Ерухимъ, вслѣдствіе необычайно малаго роста прозванный «Га-Катонъ» (маленькій), — не помню его фамиліи.
Полтава обладала монументальной хоральной синагогой. Довольно большое зданіе въ три свѣта съ высокимъ куполомъ; одно мужское отдѣленіе вмѣщало въ себѣ больше тысячи человѣкъ. Стѣны, потолокъ и куполъ внутри были разрисованы священными эмблемами и надписями. Большая люстра освѣщала это обширное помѣщеніе. Особенно богато былъ разукрашенъ святой Кіотъ («аронъ-кодешь»), занимавшій большое пространство въ восточной стѣнѣ (Мизрахъ). Широкая, съ рѣзными перилами и позолотою лѣстница вела къ площадкѣ передъ Кіотомъ. Занавѣсъ Кіота блисталъ золотомъ и серебромъ, а внутри покоились многочисленные свитки съ богатыми серебрянными украшеніями. Мое воображеніе возбуждалось каждый разъ, когда при соотвѣтствующихъ молитвахъ Кіотъ раскрывался, и, казалось, изнутри его на тысячи склоненныхъ головъ невидимыми легкими облаками неслась Божья благодать.
Такую богатую синагогу полтавское населеніе, немногочисленное и бѣдное, не могло бы соорудить безъ Ильинской ярмарки. Въ этой синагогѣ пѣлъ, вѣрнѣе — изливалъ свою душу передъ Богомъ канторъ рабби Ерухимъ-Гакатонъ.
У него былъ большой хоръ. Трудно передать красоту Ерухимова тенора, когда онъ произносилъ молитву безъ участія хора. Молитва передъ Мусафъ Іомъ-Кипуръ, «гинени гаони ми-маасъ» — «вотъ я, бѣдный добрыми дѣлами, посланъ общиной предстательствовать передъ Тобою, Всевышній» — по содержанію своему, всегда поражала мое воображеніе и трогала душу, а изъ устъ Ерухима она производила потрясающее впечатлѣніе. Я обливался слезами умиленія, доходилъ до высшей степени экстаза, на какой только способенъ былъ 8-лѣтній мальчикъ. А какой ужасъ охватывалъ меня, когда Ерухимъ рыдающимъ голосомъ, словами молитвы «Унсане-Токефъ», живописалъ величіе дней Рошъ-Гашана и Іомъ-Кипуръ, — какъ въ Высшемъ мѣстѣ Предвѣчный, при трубныхъ звукахъ, садится судить міръ и всѣ живыя существа въ немъ, опредѣляя на предстоящій годъ каждому человѣку его судьбу: кто выживетъ, кто покончитъ свои дни, кто естественной смертью, кто насильственной, кто отъ голода, кто отъ меча; кто разбогатѣетъ, кто обѣднѣетъ, кто возвеличится, кто будетъ униженъ. И зарождалась надежда, когда весь собравшійся народъ восклицалъ: «Молитва, воздержаніе и добрыя дѣла способны смягчить суровость приговора»…
