«Главное, оградить Теодора от близкого общения с женщинами».
– О чем у тебя был разговор с Волчьей Пастью?
– В свою дружину его беру, – небрежно повел плечами Блез. – Пора, Лео, пора и о ней позаботиться. Тробор, безусловно, это замечательно, но тысчонка-другая воинов точно не помешает.
Я едва не подавился тушенной в пиве телятиной, которую, впрочем, как и остальную снедь, успели подать на стол.
– Блез, а на какие шиши ты собрался свою тысчонку-другую содержать?!
– Лео, – поморщился Блез, – у меня все продумано. Золота у нас появится достаточно, когда мы с Головешкой выиграем свое, а ты свое.
– Предлагаешь мне голову в колокол засовывать?
Пусть мой голос и был преисполнен сарказма, но в целом мысль Блеза мне понравилась. Если дело дойдет до стрельбы из арбалета, вряд ли Счастливчику Леонарду найдется равный, так что фактически не рискую ничем.
– Нет. Тебе предстоит сразиться с лероксом.
– А это еще что за зверь?
Как выяснилось, насчет зверя я полностью угадал.
– Лео, ты бы его только видел! Ростом почти с быка, клыки любому моржу на зависть, не говоря уже про всяких там львов или тигров. Шкура у него во все пять пальцев толщиной, а уж быстр как молния! Его специально здесь держат который год, на последний день праздника. Сколько народу от его лап и зубов сгинуло, и не счесть!.. Но все равно иным неймется, приз не просто большой – громадный!
Я поперхнулся снова, жуя теперь копченую кабанятину, справедливости ради, довольно жесткую. Блез меж тем продолжал развивать свою мысль:
– Уверен, и на этот раз не обойдется без идиотов. И вот когда лерокс порвет очередных, в дело вступаешь ты!
– Блез, ты серьезно?!
– Более чем! Представляешь, какой куш сорвем, если мы с Головешкой поставим на тебя свои призовые до последнего медяка! Помимо тех денег, которые и без того нам гарантированы благодаря твоей победе. Единственное – поначалу ты должен лероксу поддаваться, чтобы все остальные поставили на него. Затем в нужный момент подаешь нам знак, и мы делаем ставку сами. – Блез победно посмотрел на меня.
– Торл с Гаспаром в город не пропустит, а тробор, знаешь же, от меня ни на шаг, – сделал я попытку уклониться от схватки с чудищем величиной с быка, с громадными клыками, толстенной шкурой, к тому же еще и молниеносного.
– Говорили мы с Эйдвином с ним!
– И что он сказал?
– Ради такого дела пускай хоть с десятком троборов заходит.
К тому времени я остро чувствовал, что если Головешкина храбрость никуда не делась, а перешла ко мне, то в совокупности с уже имеющейся явно ее не хватает.
