– Что ж, – вздохнула Дина. – У Бренды хотя бы ты есть.
– Могу я вам чем-то помочь? – спросила блондинка приятных форм. Она стояла за стойкой приемной элитного дома престарелых. Выглядела она весьма стильно, и мне это нравилось.
Ей было лет сорок, но она с гордостью носила блузу в ярких зеленых и розовых блестках и облегающую черную юбку.
Некоторые женщины вообще не стареют.
– Мое имя Джо Оливер. Я пришел повидаться со своей бабушкой.
– Она ухаживает за кем-то из наших пациентов? – спросила блондинка таким тоном, будто бы речь шла о погоде.
– Нет.
Ее очарование слегка померкло в моих глазах.
– Э-э… – она неподдельно смутилась. – Она работает в этом учреждении?
– Она ваша постоялица, – проговорил я. – Бренда Нэйплз. Комната номер 2709.
На миг секретарша, на бейджике которой значилось имя Талия, усомнилась в моих словах. Но потом она немного поколдовала на айпаде и сказала:
– Она и правда здесь.
– Она здесь подольше вашего, – сообщил я. – И еще долго тут проживет после того, как вы все бросите и вернетесь в Нью-Джерси.
– Мне очень жаль, мистер Оливер.
– Мне тоже, – не уступил я. – Впрочем, мы сожалеем, видимо, совсем о разном.
– Здравствуй, детка, – приветствовала бабушка, стоило мне постучаться в открытую дверь ее комнаты.
Она поднялась со своего стула – настолько высокого, что его можно было принять за барный табурет. Платье ее было ярко-желтое, а кожа, как всегда, темнее ночного неба.
Я поцеловал ее в губы, потому что именно так мы всегда здоровались.
– Садись на кровать, милый, – она махнула рукой в сторону односпального дивана, являвшего собой основной предмет мебели в комнате.
Сама же она уселась обратно на высокий деревянный стул с матерчатой обивкой и тут же подняла плечи, жестом показывая, как она счастлива меня видеть.
– Как ты тут, бабуля?
– Неплохо, – ответила она с ухмылкой. – Этот белый нахал Роджер Феррис все уговаривает меня пойти послушать музыку в Линкольн-центре. А я ему каждый раз говорю, что ни за какие коврижки не пойду на свидание с белым. Вот будь это двойное свидание, будь у него белая подружка, а у меня черный кавалер – вот тогда все было бы славно.
– И что же он отвечает?
– Что целоваться на ночь нам необязательно, – в голосе ее явно скользнула улыбка.
– А это-то здесь при чем?
– Он говорит, если не целоваться, то это и не свидание вовсе. И если я заранее буду знать, что обойдется без поцелуев, то я не буду думать об этом как о свидании.
– А что, мне кажется, очень неплохой аргумент, если тебя интересует мое мнение, – поделился я.
