Мы сидели и выпивали в «Золотой луковице», и я поняла, что мне жалко Натаниэля Боуна. Он так долго гонялся за Джо; прошло столько лет, и мы снова встретились – мы трое, только постаревшие, уставшие, совсем не такие привлекательные и неотразимые, как когда-то. Кто прочтет книгу Натаниэля Боуна, когда та наконец выйдет? Единицы, казалось мне, хотя десять лет назад он получил за нее большой аванс – такую крупную сумму, о которых обычно пишут в СМИ, желая показать, что и в издательском бизнесе, где денег обычно не водится, кое-кто нет да и сорвет джекпот. Но поскольку Боун не предполагал, что написание биографии отнимет так много времени, в литературном мире за эти годы произошли необратимые изменения.
Джо теперь считался отголоском минувшей эпохи, все еще важным писателем, но уже ставшим в очередь на утилизацию. Его последние два романа продавались очень плохо. Мир больших писателей нынче выглядел иначе; помимо обычной новой поросли самоуверенных юношей, женщин в литературе стало намного больше. Это был уже не 1956 год, когда я впервые пришла к Джо Каслману на урок литературного мастерства.
Самой популярной современной писательницей считалась Валериана Каанаак. Она была не просто писательницей, а настоящей эскимоской с Лабрадора. Молодая, красивая, с черными волосами, зелеными глазами и острыми белыми зубками, она утверждала, что выросла в иглу из снега и дерна, хотя против нее уже организовалась целая кампания, и злые языки поговаривали, что она шарлатанка и использует свою внешность и необычное происхождение для продвижения, а на самом деле прожила в этом иглу всего пару месяцев, а остальную жизнь провела в квартире со спутниковой тарелкой. Валериана училась в колледже святой Хильды в Оксфорде и опубликовала свой первый роман в двадцать три года. Он назывался «Китовая шкура» и рассказывал про женщину-китобоя и молодого члена Британского парламента, ею одержимого. Длинный, как Библия, роман был полон остроумия, эрудиции и непристойных сцен, а действие переносилось с Лабрадора на Даунинг-стрит, 10 [28]. Экзотичная и скандальная, книга взбесила многих в литературном мире и стала невероятно популярной в Штатах и Европе. Когда я была молода, Валерианы Каанаак еще в проекте не было; теперь ее роман обожали все. Издание в твердой обложке разошлось тиражом полтора миллиона. В конце был словарик инуитско-инупиакского языка.
Слава пришла к Валериане совсем недавно, и писательниц такого плана было несколько – женщин, чье творчество и поведение в литературном мире казались мне откровенно мужскими. Я пыталась игнорировать их произведения, так как сам факт их существования меня расстраивал. Лучше уж держаться динозавров вроде Льва и Джо, думала я. Быть несчастной и чувствовать себя обманутой, чем приветствовать эту новую породу, которую я не понимала и не чувствовала к ней ни капли любви.
