— Я отвечу, когда опять придется защищать некоторых от имени профсоюза в суде по разбору трудовых конфликтов. Тогда я понадоблюсь.
— Ты что это?.. — Гаммер направился было к Лаубе. Но Рюдигер встал между ними.
— Брось ты эти выходки!
Брозовский читал медленно и торжественно.
— «Немецкие друзья, товарищи! Спасибо за ваше письмо и братский привет. Мы, горняки Кривого Рога, помним тяжелое ярмо своего недавнего прошлого…»
На обширном шахтном дворе стало совсем тихо. Многие уже прочли письмо в газете, но голос Брозовского вдохнул в него новую жизнь. Простые строки растравили старые раны. Что происходило по эту сторону границы? Здесь инфляция сменялась дефляцией и девальвацией. И все — за счет рабочих. Адвокаты и генеральные директора обещали рай небесный на земле. Да рай обернулся адом. Их прихвостни болтали о болезни капитализма и лекарствах от нее. А кто платил за медикаменты и за лечение?
— «…передаем рабочим мансфельдских шахт и металлургических заводов наш привет. Приезжайте и посмотрите, как мы живем. Посмотрите, как мы сами, без хозяев, справляемся на наших предприятиях и как строим социализм».
Когда грянули аплодисменты, галки, гнездившиеся под крышей породоотборки, в испуге взметнулись ввысь. Две тысячи пар мозолистых ладоней огласили двор громом рукоплесканий.
Но вот шум утих, и над собравшимися зазвенел чей-то молодой голос:
— Давайте выбирать делегата! И пусть он туда к ним съездит. Я предлагаю Рюдигера. Он не подведет! А потом расскажет нам, как там и что.
Толпа подхватила последние слова:
— Пускай едет Рюдигер!
— Рюдигера!
Этот хор сделал выборы ненужными. Мощный бас Гаммера, спросившего — нет ли других предложений, был еле слышен сквозь шум.
— Рюдигера! — кричали в ответ.
Некоторые скандировали это имя хором.
— Послать Рюдигера!
— Только не забудь съездить в Кривой Рог! — крикнул Рюдигеру Генрих Вендт.
Лес поднятых рук утвердил кандидатуру Рюдигера. Когда тот начал благодарить за доверие, откуда-то сверху раздался властный голос:
— Немедленно очистить двор! Второй смене спуститься в шахту. Это собрание противозаконно. Прекратить немедленно! На территории предприятия политические акции запрещены! Генеральная дирекция требует соблюдения установленных порядков.
Каждый из двух тысяч узнал резкий голос оберштейгера. Но он потонул в лавине возмущенных и насмешливых выкриков. Из-за строений вблизи конторы показался отряд из двадцати пяти полицейских. Шум перешел в крик. Множество рук в мгновение ока расхватало штабель рельсовых накладок. Полицейские отказались от попытки пробраться сквозь толпу к лестнице раздевалки и сосредоточились у ворот. Бледное лицо оберштейгера, маячившее в окне над настилом, исчезло, когда метко брошенный камень разбил стекло.
