— Ваш учитель тоже говорил об этом?
— Ага, и не раз. Он ведь знает, что наш папа написал письмо.
— Да? Откуда же?
— Почем я знаю? На большой карте в школе Россия тоже вся зеленая. Совсем как в моем атласе. Господин Петерс говорит, что на самом деле она красная. В этих картах сам черт ногу сломит. Вот здесь, где начало Америки, карта красная. Почему же Россия на карте не красная?
Отто пожал плечами. Но Вальтер не отставал.
— А почему на карте России так мало городов и сел? На самом деле их ведь много. Вот здесь их полно, — почти каждая деревня обозначена, одна возле другой…
Большой палец Вальтера пересек границы Верхней Силезии и Саксонии.
— А здесь, — его палец снова возвратился к пустынным пространствам Украины и Сибири, — здесь у них, наверно, кончилась вся краска. Так что Кривой Рог уже рисовать было нечем. Да?
— Ну, краски-то у них хватает, даже красной. Просто они хотят внушить людям, будто Советская Россия — пустое место. Одна голая степь да грязь.
Отто достал из жилетного кармана помятую сигарету, сунул в огонь печи бумажную закладку и, не торопясь, прикурил. Но сигарета была старая, часть табака высыпалась, и, когда он прикуривал, язычок огня слизнул половину сигареты.
— А, дерьмо! — Отто зло поджал обожженные губы.
— Пусти кольца! — попросил Вальтер брата.
Изо рта Отто в сторону Вальтера поплыло большое кольцо. Мальчик, растопырив пальцы, попробовал схватить его, но это ему не удалось: от прикосновения оно тут же растаяло.
— Директор очень ругал господина Петерса. Чтобы он не смел говорить ученикам, будто Россия только на карте зеленая. А то он заявит куда следует. Куда же он может заявить? Ведь главнее его в школе никого нет?
— Гляди-ка! — Отто засмеялся. — У вас, оказывается, школа что надо. Обсуждают письмо в Кривой Рог и объясняют, почему на самом деле Россия не зеленая. Черт возьми! Ваш учитель молодец! Но доходит ли все это до детей, вот что я хотел бы знать.
Эти слова больше относились к отцу. Но Брозовский не шевельнулся, хотя газета слегка подрагивала в его руках — верный признак того, что он слушает.
— А еще директор сказал, что, если кто хоть раз придет в школу в пионерской форме, он с него шкуру спустит.
— Смотри пожалуйста, занятный у вас директор. А зачем, собственно, он к вам пожаловал? Из-за карты?
— Да нет же! Из-за пола. Его ведь так и не починили. Вот он и пришел взглянуть. Очень долго рассказывал о каком-то разрешении. Господин Петерс сделался совсем красный от злости. Лучше бы занялись полом, сказал он директору. А что касается уроков, то он сам знает, что и как преподавать. Тогда директор и вовсе взбеленился. И почему-то все время глядел на меня. Это моя рубашка бесила его. Я ведь по пятницам всегда одеваю пионерскую рубашку. Потому что сразу после уроков мы отправляемся на сбор. Нас уже пять пионеров в классе! А что, разве я не могу одевать, что хочу?
